— Во что будем играть? — поинтересовалась я у своего ребёнка.
— Давай, в войну! — радостно загорелись глаза Ни’ана.
— Это нехорошая игра… — покачала головой я.
— Почему?
— Подрастёшь — поймёшь. Я не буду тебе сейчас ничего говорить — ты должен сам к этому прийти. Но пока ты — всего лишь ребёнок. В войну так в войну…
В этот момент в конце коридора показался Лиам Кинкейд. У него просто талант попадаться мне на глаза в самый неподходящий момент… Завидев нас, он постарался побыстрее прошмыгнуть мимо, чтобы избежать разговора, но не удержался и остановил взгляд на моём ребёнке. К счастью, этот взгляд не выражал негативных эмоций — скорее, любопытство. И я всё-таки затронула его. В конце концов, рано или поздно нам придётся посмотреть друг другу в глаза, так почему не сейчас?
— Ни'ан, подожди меня здесь… Майор Кинкейд, — я решительно преградила Лиаму путь.
— Что тебе от меня нужно? — он посмотрел на меня без ненависти — с усталостью и болью.
— Пару минут времени и несколько слов.
— Нам не о чем говорить, — отвернулся Кинкейд, но я снова его удержала.
— Лиам, я чувствую, что ты на меня обижен.
— Ты — такая же, как твой драгоценный братец. Просто использовала меня в своих целях, а я, дурак, принял это за подлинное чувство!
— Какие же цели я, по-твоему, преследовала?
— Сейчас, когда ты родила ребёнка, твоё влияние в Сообществе вырастет, а, значит, и влияние Зо'ора. Бедный Да'ан — вдвоём вы доконаете его. А ведь он так хорошо к тебе относится…
— Лиам, ты можешь думать обо мне всё, что угодно, но те чувства, которые я испытывала к тебе, были совершенно искренними. Твоя преданность Да'ану заслуживает уважения. Я рада, что у него есть такой Защитник. И именно ради него хочу попросить тебя об одной вещи. Обижайся на меня, сколько хочешь, говори мне гадости при встрече, но сдерживай свои эмоции в присутствии Да'ана, если не хочешь причинить ему боль.
— Почему ты об этом просишь? Какое тебе дело до Да'ана? Только не надо прикидываться ангелом… — внезапно он запнулся, глядя на меня широко распахнутыми от удивления глазами.
— Что с тобой, Лиам? — встревожилась я.
— Как же я раньше этого не замечал! Постой — так, как ты сейчас стояла. Нет, не опускай глаза — просто наклони голову… Но как такое возможно, Ли'эн?
— Что именно?
— В этом ракурсе между вами такое сходство… Нет, этого не может быть! — он упрямо мотал головой, словно пытаясь отделаться от назойливой мысли.
— Чего не может быть, Лиам?
— Ты же сама мне сказала, что Зо'ор — твой брат…
— Я сказала это, будучи слегка не в себе — ведь это были первые мои роды, и я очень волновалась. Но уже казню себя за свою несдержанность.
— Ли'эн, вы оба… дети Да'ана?!
Лиам выглядел подавленным и ошеломлённым. Мне стало жаль майора Кинкейда, ведь он испытывал искреннюю привязанность к моему родителю. С другой стороны, такая эмоциональная несдержанность у взрослой особи выглядела, как минимум, странно.
— А если и так, что с того? Или твои чувства к нему от этого изменятся? Какой ты всё-таки человек в этом отношении… Это люди склонны предъявлять повышенные претензии к тем, кто им дорог, и приписывать окружающим несуществующие добродетели и пороки.
— Моё отношение к нему не изменится, — твёрдо заявил Лиам. — Я не смог бы его возненавидеть, даже если бы захотел.
— Отрадно это слышать, — я склонила голову, украдкой наблюдая за выражением его лица. Лиам всё ещё выглядел растерянным, но постепенно его взгляд обретал осмысленное выражение. — Я предлагаю тебе заключить нечто вроде пакта о ненападении — ради Да'ана. Береги его, слышишь? Он вовсе не такой беззащитный, каким кажется, но у него слишком много недоброжелателей… И ещё. Сохрани в тайне свою догадку. Эта информация — из тех, что не следует делать всеобщим достоянием. Если, конечно, ты не хочешь осложнить жизнь Да'ану. И, умоляю, не задавай ему никаких вопросов. В конце концов, он ни перед кем не обязан отчитываться о своём прошлом.
— Я выполню твою просьбу. Ему и без меня здорово осложняют жизнь родные деточки да твой верный пёс, агент Сандовал, — глаза полукимеры гневно сверкнули.
— Лиам Кинкейд, ты совершенно не меняешься… Хочешь верь, хочешь — не верь, но я искренне желаю тебе счастья. Я допускаю мысль, что у нас всё могло бы сложиться, но, видно, не судьба. И это, наверное, к лучшему. Мы ничего не должны друг другу. И хотя порой ты причинял мне боль — уверена, неумышленно — помни: я не держу на тебя зла. Надеюсь, ты на меня тоже. Я благодарна тебе за то, что у меня теперь есть Ни'ан. Быть может, когда-нибудь и ты сможешь думать обо мне с теплом — без обиды…
Я ощущала, что в это момент в нём борются противоречивые чувства: обида и приязнь, неловкость и остатки нежности. Он молча мне кивнул, и в его взгляде я прочла нечто вроде сожаления. О чём жалеть, Лиам, если ты сам этого захотел? А всё твой дурацкий максимализм: всё вокруг должно быть или чёрным, или белым, быть можно или вместе, или врозь… Я провожала взглядом его какую-то жалкую, ссутулившуюся фигуру, и мне было немного грустно. С ним уходила моя первая любовь — чувство, которое я смогла познать на Земле. И, наверное, на любой другой планете это было бы невозможно…
— Кто это? — удивлённо спросил Ни'ан. — Почему он так странно на меня посмотрел?
— Это человек… Вернее, не совсем человек, но в данном случае это уже не важно… В общем, благодаря ему ты появился на свет.
— Выходит, я — не совсем тейлонец? — огорчился мой ребёнок.
— Почему же? Ты — мой ребёнок, полноценный член Сообщества. Майор Кинкейд просто помог мне получить энергию, необходимую для того, чтобы ты родился. И если кто-то однажды поставит это обстоятельство тебе в упрёк, скажи ему, что гордишься своим родителем и своими предками. Твоё рождение сделало счастливыми очень многих. И ты не должен чувствовать себя ущербным оттого, что я разделила Ка'ат'ам с порождением двух отличных от нас рас. От этого ты не перестал быть тейлонцем.
— Как я могу отблагодарить тебя за… подаренную жизнь? — серьёзно и как-то не по-детски посмотрел на меня мой ребёнок. К сожалению, едва придя в этот мир, мы уже начинаем взрослеть…
— Постарайся принести пользу Сообществу и не вступать в сделки со своей совестью. Ладно, хватит на сегодня взрослых разговоров. Пойдём играть!
От этих слов взгляд Ни'ана снова обрёл чистоту и беззаботность. Он проживал самую счастливую пору своей жизни, и я хотела, чтобы ничто её не омрачало…

— Долго ещё мы будем сидеть… вернее, лежать в засаде? — поинтересовалась я, втайне надеясь, что в этом тёмном закутке возле ангара хоть иногда производится уборка.
— Совсем недолго, — заверил меня Ни'ан. В этот момент в коридоре послышались шаги.
С воплем «Рональд Сандовал, вы захвачены в плен!» мой ребёнок накинулся на несчастного агента. Но тот, к моему величайшему изумлению, только снисходительно улыбнулся, не пытаясь высвободиться из цепких объятий юного создания. Помнится, к моим детским выходкам он не проявлял такой терпимости…
— Что вы хотите за моё освобождение? — серьёзно поинтересовался Сандовал.
— Чтобы вы свозили меня на Землю, — в глазах Ни'ана заплясали озорные искорки.
— Если ваш родитель не будет против… — улыбнулся он. В его взгляде, устремлённом на моё дитя, было столько тепла, что я при всём желании не смогла бы отказать.
— Я не против. Но при одном условии: вы позволите мне составить вам компанию.
— Ли'эн, я был бы только рад… Но есть одно обстоятельство: я обещал Да'ану больше вас не беспокоить.
— А разве Да'ан брал с вас такое обещание?
Наши взгляды встретились. Эмоции агента Сандовала были просты и понятны: радость, грусть, сожаление, даже раскаяние, осознание собственного бессилия и невозможности что-либо изменить, отчаяние и… отчаянная нежность.
— Ли'эн, я хочу вам сказать…
— Не надо ничего говорить, агент Сандовал. Когда ваш рабочий день окончится, мы с Ни’аном будем вас ждать возле ангара.
— Пойдём к Зо'ору! — неугомонное дитя вцепилось в мою руку и потащило меня по коридору.
— Не думаю, что это удачная мысль. Зо'ор занимает очень серьёзную должность, он — Глава Синода.
— Тогда ему, тем более, нужно побольше отдыхать, — глубокомысленно изрёк Ни'ан.
Какое счастье, что мой брат предусмотрительно отдал агенту Сандовалу распоряжение не впускать к нему никого, кроме Да'ана! Я представила себе, как отреагировал бы Т'тан, увидев следующую картину: Глава Синода и Восточноевропейский Сподвижник в роли «джаридианской армии», прячась за баррикадой из кресел, отстреливаются бумажными снарядами от «тейлонского космофлота» в лице Ни'ана, который лежал на полу, отгородившись ещё одним креслом.
— Ты на работу выходить собираешься? — поинтересовался у меня в перерыве между обстрелом вражеских позиций Зо'ор.
— Собираюсь, — я невинно моргнула. — Да всё никак не соберусь… Эй, ты чего творишь? Так нечестно — стрелять по своим…
— Подкрепление вызывали? — с порога поинтересовался Да'ан.
— Какое же ты подкрепление? — безапелляционно изрёк его обожаемый внук. — Не видишь, что ли — мы в войну играем. На войне нужно стрелять, а не болтать! Нет, неженки-дипломаты нам не нужны.
Зо'ор наградил родителя торжествующим взглядом.
— Значит, буду учиться стрелять, — улыбнулся Да'ан.
Мой родитель, обычно такой изящный и сдержанный, вдруг опустился на пол рядом с Ни’аном, прицелился, и его «снаряд» угодил Зо'ору прямо в нос. Ребёнок с уважением посмотрел на «неженку-дипломата», пожимая ему руку. Я замерла в ожидании бури, но братец с криком «Ах, вы так!» принялся обстреливать укрепления противника с удвоенным энтузиазмом, азартно призывая меня «пошевеливаться».
— Война окончена, мы сдаёмся, — спустя двадцать минут, заявил брат. Я окинула взглядом «поле битвы» — придётся изрядно потрудиться, чтобы привести кабинет в приличный вид. Впрочем, порядка здесь никогда не было, ибо Зо'ор и порядок так же совместимы, как я и спокойная жизнь.
Вроде бы, в этот миг в кабинете Главы Синода царила семейная идиллия, но в какой-то миг меня вдруг охватило чувство тревоги — настолько явное, что на моём лице проступили энерголинии. Я случайно взглянула на Зо'ора и перехватила его взгляд, направленный на Да'ана, который в этот момент что-то говорил ребёнку, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего. Какую новую каверзу задумал мой брат? Неужели, мне всё-таки придётся выбирать между ними двумя? Нет, я так не хочу. Однажды я дала себе слово, что буду защищать обоих — Да'ана от Зо'ора, а Зо'ора — от самого себя, и это слово я, вопреки обыкновению, сдержу. Но почему ему неймётся? Да'ан ведь так его любит… Боюсь, в этом отношении мой брат не совсем здоров… Нет, я не позволю ему причинить новое зло нашему родителю. Глава Синода, ты и так уже совершил слишком много зла. Если однажды мне придётся сделать тебе больно — это будет для твоего же блага. И тебе придётся смириться, как мирился с твоими выходками Да'ан. Но это называется вовсе не безумием, мой дорогой, а... любовью?..

На кончиках пальцев — рассветная пыль.
Предчувствие боли и страха...
Но я не сверну с потаённой тропы,
Нащупанной мною во мраке —
Пройду, не сдаваясь на милость судьбы,
Безвестным вселенским скитальцем,
И тонкую грань между «быть» и любить»
Сотру мановением пальцев...

— Ни'ан, кто так ходит? Посмотри на себя — ты похож на джаридианца, штурмующего чужую базу.
— А как надо?
— Понаблюдай за Да'аном, Т'таном — ты видел, чтобы они так размахивали руками?
— Ну, они ведь уже старые, — заявило милое дитя.
Вот как с ним можно разговаривать? Но кто говорил, что дети — это легко? Впрочем, Да'ан со мной ещё не так намучился... Мне даже страшно представить, каким был в первые дни жизни Зо'ор. Правда, не удивлюсь, если окажется, что это был симпатичный и любознательный ребёнок. Да'ан... Надо с ним поговорить, но он же снова начнёт демонстрировать чудеса тейлонской дипломатии. Нет, мой дорогой, сейчас не время для дипломатических игр, и этот твой номер не пройдёт...
Я отвела Ни'ана в свои апартаменты, взяв с него обещание не мучить Кошку. Ребёнок даже обиделся на меня — заявил, что ему и в голову бы не пришло причинить боль живому существу. Ну, прости — тебе достался слишком мнительный родитель. Так сказать, семейная черта.
Да'ан при виде меня насторожился, но вместе с тем, во взгляде его светилось любопытство. А своеобразный наклон головы свидетельствовал о том, что мой родитель «во всеоружии» и не намерен пасовать перед излишне настойчивым чадом.
— Нам надо поговорить, — решительно заявила я.
— Надо — значит, говори, — смиренно произнёс родитель, понимая, что отказ меня не остановит.
— Да'ан, это очень серьёзно. Зо'ор замыслил против тебя новую интригу — я чувствую это...
— А я, по-твоему, напрочь лишён чувствительности, — губы Да'ана тронула ироничная улыбка. — К тому же, плести интриги против меня — естественное состояние Зо’ора.
Он произнёс это с такой горечью, что мне стало больно и немного стыдно.
— Прости, я вовсе не хотела тебя обидеть. Просто я переживаю за тебя, как ты поймёшь? Я испытываю по отношению к тебе те же чувства, что и ты по отношению ко мне.
— Я тронут твоей заботой, Ли'эн. Но есть вещи, которые неизбежны — нужно просто научиться с ними жить.
— Ну, и как с этим жить? Он же всерьёз желает тебе зла...
— Ли'эн, это наша с Зо'ором давняя вражда — у неё запутанная и парадоксальная история, и я не хотел бы, чтобы ты в это вмешивалась.
— Поздно — уже вмешалась. Самим фактом своего рождения. Я пошарила в Сообществе и кое-что выяснила самостоятельно — чтобы избавить тебя от мучительных откровений. Мой брат нездоров и нуждается в помощи.
— Сам Зо'ор так не считает.
— Да'ан, умоляю, будь осторожен! Знай, если он посмеет причинить тебе боль — я буду защищать тебя, даже если это испортит мои отношения с братом. После рождения Ни'ана моё положение в Сообществе изменилось, и теперь я могу противостоять Зо'ору.
— Каким же образом? — Да'ан как-то по-детски склонил голову — совсем как Ни'ан, когда его что-то очень интересовало.
— Я ведь наследственный дипломат, и моё оружие — слово. Раньше проблема заключалась в том, чтобы побудить членов Сообщества ко мне прислушаться. Сейчас она частично решена — остальное зависит от меня самой. В конце концов, спровоцировала же я Джонатана Дорса уговорить Лиама меня догнать...
— Ты уже и с ним познакомилась! — мой родитель возвёл глаза к потолку. — Ли'эн, прости, но твоя жизнь слишком насыщенна.
— Зато мне не приходится скучать. Ладно, оставим Зо'ора и перейдём к более приятным вещам.
— Ты хочешь поговорить со мной о приятных вещах? — с недоверием посмотрел на меня Да'ан.
— Что означает сей взгляд? Можно подумать, я только гадости умею говорить... Да'ан, ты раньше меня познакомился с людьми и знаешь о них больше... Что подразумевают люди под «любовью»?
— Они вкладывают в это слово несколько иной смысл, чем мы.
— Я это уже поняла. У них любовь тесно связана с физическим соединением, которое они называют «сексом». У нас такого нет...
— Почему ты об этом заговорила?
— Я думаю о своих отношениях с Лиамом. То, что между нами произошло, не было тем, что люди называют сексом — скорее, глубокий энергообмен, сопровождающийся сильным эмоциональным всплеском. Но являлось ли это любовью? И были ли это мои собственные чувства, или же моё сознание скопировало эмоции той женщины, которая пробудила меня к жизни? Она передала мне своё желание иметь ребёнка, и я интуитивно начала искать подходящий объект. Лиам — лишь наполовину человек, поэтому можно сказать, что я сделала правильный выбор. Но ведь та волонтёрка не любила майора Кинкейда, хоть и ждала от него ребёнка... Знаешь, когда появился на свет Ни'ан, я словно освободилась от чего-то привнесённого извне, несвойственного моей расе. Внутри меня образовалась пустота, которую не может восполнить даже Сообщество. Теперь я могу, как сказали бы люди, начать жизнь с чистого листа...
— Ли'эн, рождение твоего ребёнка — это ценный дар для всего Сообщества. В конце концов, жизнь каждого тейлонца направлена на служение общему благу. Ты прислушивалась к своей интуиции, и она тебя не обманула. Перед тобой я был последним, кто смог завершить Ка'ат'ам должным образом. Но тебя ведь волнуют не только твои отношения с Лиамом. Агент Сандовал, верно?
— Именно он... Его присутствие вызывает у меня некоторое волнение...
— И всплески Основной Энергии, — по губам Да'ана скользнула лукавая полуулыбка.
— Но это влияние не является односторонним. Я заметила, что в моём присутствии Рональд проявляет некоторые эмоции и совершает некоторые поступки, несвойственные имплантированным... Да'ан, ты ведь знаешь, что такое любовь человека!..
— Ты ставишь меня в неловкое положение, Ли'эн, — с лёгким укором посмотрел на меня родитель, но его голова была по-прежнему склонена, что можно было расценивать как приглашение к продолжению беседы. Дразнишь меня, да? Играешь со мной — хочешь знать, как далеко я зайду? Расслабься — моя тяга к общению безгранична. Особенно, когда я лично в нём заинтересована. А данная тема меня очень волновала.
— Мне вовсе не нужны подробности, которые относятся к сфере твоих личных отношений. Скажи мне в целом... Как я могу дать понять человеку, что он мне нравится?
— Кажется, некоторые знаки внимания с твоей стороны в адрес Рональда Сандовала уже имели место, — усмехнулся Да'ан.
— Ну... Да, было, — призналась я, вспомнив подаренный агенту Сандовалу поцелуй.
— Ли'эн, ты уверена, что хочешь познавать людей именно с этой стороны? Всё-таки между нашими расами есть принципиальные различия.
— Дай руку, я кое-что тебе покажу...
Это был короткий диалог, который произошёл между мною и Рональдом в момент моих родов. На лице Да'ана появилось странное выражение — задумчивости, грусти и облегчения.
— За эти слова я многое готов ему простить... — наконец, нарушил молчание Да'ан.
— Значит, я могу продолжать процесс познания? — улыбнулась я.
— Ты... Ли'эн, и как это называется? — теперь взгляд родителя выражал одновременно возмущение и восхищение. — Ты хитростью вырвала у меня благословение на свою...
— Авантюру, — закончила я. — Это называется «тонкости тейлонской дипломатии». У меня был хороший учитель.
Я обняла Да'ана и ласково потёрлась щекой о его плечо. Он обнял меня в ответ. Когда-нибудь я поплачусь за свои выходки, ведь точно так же, как родитель мне, не смогу ни в чём отказать своему ребёнку. Прости, родной мой... Но ты ведь знаешь, дети — для любви, а не для покоя. А покой и любовь, наверное, понятия не совместимые...

У входа в свои апартаменты я заметила агента Сандовала. Он нервно переминался с ноги на ногу, поправляя свою безупречную причёску. При виде меня агент вытянулся по струнке.
— Ли'эн... Я подумал, что вы захотите посетить Посольство, поэтому постарался пораньше покончить с делами. Мы ещё успеем застать ваших подчинённых на месте.
— Рональд, я тронута вашей заботой.
Я взяла Сандовала за руку и задержала её чуть дольше, чем следовало в подобных случаях, усиливая жест благодарности порцией тепла. Коридор был пуст, и решилась. Увлекая Рональда в совершенно тёмную нишу в стене, я попросила:
— Рональд Сандовал, поцелуйте меня.
— Поцеловать — вас? — ужаснулся он. — Я не смею...
— Что вас так испугало? Я настолько непривлекательна?
— Вы прекрасны, Ли'эн! Но кто я такой, чтобы к вам прикасаться? Нет, я не могу... Я не достоин даже рядом находиться с таким чистым и совершенным сознанием, как вы...
— Снова придётся делать всё самой... — вздохнула я, осторожно прикасаясь к его губам и переплетая наши пальцы.
— Ли'эн... — восторженно прошептал он, уступая под моим натиском.
Меня уже невозможно было остановить... Я устремлялась навстречу чувствам агента Сандовала, которые пульсировали во мне. Наслаждение, восторг, ещё что-то незнакомое мне — возможно, это были именно то, что люди именуют «страстью»... Восхитительные ощущения — настолько явственные, словно они были моими собственными. На фоне этого эмоционального великолепия поцелуи бедного майора Кинкейда (прости, Лиам, я виновата перед тобой) померкли — теперь они казались мне немного пресными. Я поняла, чего не хватало нашим отношениям. Просто в чувствах Лиама, которые он питал ко мне, не было этой всеобъемлющей полноты, присущей чувствам Рональда. У Лиама я вызывала любопытство и то, что люди называют «влюблённостью». Но если даже этого хватило, чтобы я смогла завершить Ка'ат'ам, то насколько же высок потенциал этих существ! Ведь в отношениях со мной Лиам, к счастью, был человеком, а не кимерой...
Рональд Сандовал сделал для меня ещё больше — не просто поделился со мной энергией, а заставил мой организм вырабатывать собственную. «Ты — моя жизнь», — сказал мне он. Не думаю, что эта жизнь обещает всегда быть приятной и безоблачной. Я — проблемное существо: слишком много всего ко мне прилагается — начиная с Сообщества. Хватит ли у тебя сил не просто принять всё это, но и выдержать, агент Сандовал? Однако сейчас ещё не время говорить об этом и даже думать... Спасибо тебе, Рональд Сандовал — за то, что поделился со мной частью своей жизни. Я почувствовала, что испытывают люди, когда любят. Не думаю, что сама способна на такое — по крайней мере, сейчас. Но если ты захочешь, я предложу тебе нечто другое... Хочешь?
Два взгляда встретились, и в этот миг словно пересеклись два параллельных мира. Не знаю, были ли до сих пор тейлонец и человек так близки, как мы сейчас... Но зато я знаю, что происходит, когда пересекаются параллельные миры — зарождается нечто, чему нет имени. Возможно, это и есть Вечность? Меня посетило странное ощущение — словно в лицо мне ударил порыв тёплого ветра. Быть может, это Вечность поцеловала меня? Держи меня за руку, Рональд Сандовал. Крепко держи, и не выпускай...
— Теперь можно и в Посольство, — прошептала я, когда мы смогли оторваться друг от друга. Но в этот миг я почувствовала, как между нами протянулась тонкая нить. Начало... чего — я и сама пока не знала.
— Как я могу вас отблагодарить? — тёмные глаза Рональда пылали огнём — не обжигающим, но согревающим.
— Вы уже меня отблагодарили... Пойдёмте, я покажу вам свои апартаменты — там сейчас находится Ни'ан. Вам нравится мой ребёнок?
— Мне нравится всё, что связано с вами, Ли'эн.
«И Зо'ор?» — подумала я. Эта мысль была окрашена теплом и болью. Что же ты делаешь, брат — с собой, и с теми, кому ты дорог? В этот миг меня посетил очередной «глобальный вопрос»: а так ли велика разница между человеческой и тейлонской любовью? Не знаю, можно ли применить по отношению к моим чувствам это слово... Но, думаю, агенту Сандовалу чувства, которые я испытывала к брату, не показались бы ни нелогичными, ни парадоксальными...

Espera, я прямо не знаю... У меня тоже нет слов. Зато на душе тепло...

Спасибо вам, девочки, за внимание. Это - так важно...
А Ли'эн продолжает свой путь...

— Смотри, Ни'ан, это — Земля!
Мы стремительно приближались к планете, которая выглядела такой хрупкой в цепких объятиях вечной космической ночи. Белые облака мягко окутывали поверхность Земли, а под ними угадывались очертания континентов. Маленькая планета, которую сначала чуть было не погубили её жители, а потом появились мы — с намерениями, которые едва ли можно назвать благородными... Я не считаю, что мы вправе спасать себя такой ценой. Не знаю, захотели бы люди помочь нам сейчас, попроси мы их о помощи... Что-то важное уже упущено навсегда, но у нас ещё есть возможность хоть частично исправить свои ошибки. Постарайся полюбить эту планету, Ни'ан. Приходящему с миром она дарует спасение...
— Она чем-то похожа на нас — голубого цвета и светится, — изрёк мой ребёнок. Рональд Сандовал не мог сдержать улыбку, хотя отчаянно пытался сохранить серьёзный вид — замечание Ни'ана позабавило его.
— Расслабьтесь, агент Сандовал, — улыбнулась я. — Считайте, что вы на отдыхе.
Я посмотрела на аккуратно завязанный галстук Рональда, и у меня возникло ощущение, будто этот предмет не даёт ему свободно вздохнуть. Я изловчилась и развязала его — скользкая шёлковая ткань легко поддалась моим тонким пальчикам.
— Что вы делаете? — удивлённо посмотрел на меня агент Сандовал.
— Пытаюсь подарить вам немного свободы.
— Боюсь, это невозможно, — с непритворной горечью в голосе произнёс он. — Но, знаете, я предпочёл бы пребывать в вечном рабстве у вас, Ли'эн.
— А если это рабство окажется не столь уж сладостным?
— Один звук вашего голоса доставляет мне наслаждение. Вы ведь всё обо мне знаете? — я согласно кивнула. — И, зная, не оттолкнули меня. Моя душа никогда не познает радости исцеления, но ваше присутствие хоть ненадолго создаёт в моей жизни иллюзию покоя.
— И в этом мы близки — два существа, живущие иллюзиями чувств... Рональд, вы дали мне возможность прикоснуться к тому, что мне недоступно. Благодаря вам, я открыла для себя новую сторону жизни.
— Ли'эн, я надеюсь... это не опасно для вас?
— Нам выпало жить в такое время, когда это уже не важно... Если опасность постоянно идёт с тобой по жизни — к ней привыкаешь и перестаёшь замечать. Я предлагаю вам не торопить события... Но и не противиться им.
— Спасибо... — почти беззвучно прошептал он.
— Правда, есть одно обстоятельство, которое лучше оговорить сразу. Вы готовы смириться с тем, что будете знать обо мне меньше, чем я о вас?
Это чем-то напомнило мне обряд, который проходят люди, когда хотят соединить свои жизни — я никогда не видела его, но много о нём читала.
— Я готов, — твёрдо произнёс Рональд.
— А если вдруг вам откроются мои тайны — и окажутся весьма неприглядными, сможете ли вы меня не оттолкнуть?
— Оттолкнуть — вас? — во взгляде агента Сандовала отобразился суеверный ужас.
— Многие вещи могут стать для вас недоступными — как, например, то, что люди называют сексом, в традиционном его виде. Не спешите мне возражать — я знаю, как важна для людей эта форма отношений, которая является более чем физиологическим процессом.
— Вы можете дать мне нечто более важное, Ли'эн. Наверное, я уже не совсем человек...
— Значит, моё предложение в силе.
Ответом на мою реплику был взгляд, в котором я прочла больше, чем если бы Рональд выразил свои мысли и эмоции словами. Так завершились, быть может, самые важные в моей жизни дипломатические переговоры... Две крошечные частицы разума — пылинки во Вселенной — стремительно неслись друг другу навстречу. Что произойдёт в точке их соприкосновения: взрыв, который уничтожит обоих, или — по прошествии некоторого времени — зарождение новой жизни? Этого не знал никто... Мои собратья искалечили жизнь Рональда Сандовала. Я посягнула на его душу... Уверена, что Да'ан, мой уникальный родитель, оплативший свою мудрость ценой многочисленных ошибок и утраченного душевного покоя, поймёт меня и не осудит. Каждый имеет право на ошибку. Кому, как не нам с Рональдом — человеку, чья жизнь была сплошным предательством, и тейлонцу, с рождения принявшему на себя бремя зла, совершённого его расой — следует искать выход из тупика?..

При виде здания Посольства тёплая волна захлестнула меня. Здесь обо мне тревожились и ждали моего возвращения, словно я приходилась этим людям близким и родным существом.
— В этом здании я работаю, Ни'ан.
— Разве политика — это работа? — с недоверием посмотрел на меня ребёнок. Этот юный тейлонец явно испытывал предубеждение против представителей моей касты...
— Знаешь, хороший военный может выиграть войну, а хороший дипломат — её предотвратить.
— Я об этом не задумывался, — примирительно улыбнулся Ни'ан, демонстрируя способность идти на компромиссы.
Мне было интересно наблюдать за ним. Юная, но вполне самостоятельная личность — со своим характером, наклонностями. Пока ещё он смотрит на мир широко распахнутыми глазами и устремляется ему навстречу столь же широко распахнутой душой... Ты даже не подозреваешь, малыш, до чего же всё сложно в этом мире. Его тёмные стороны скрыты от тебя завесой спасительного неведения. Наслаждайся счастливой порой своей юности, когда каждый прожитый день дарит чудесные открытия. Пройдёт совсем немного времени, и характер этих открытий изменится. Но помни главное, мой родной: жизнь прекрасна, хоть много в ней достаётся нам дорогой ценой. И за неё стоит бороться, даже когда она причиняет тебе боль.
— Ли'эн, зараза! — радостно завопила Кэт, бросаясь мне на шею. — Погоди, а что ты здесь делаешь? Тебе хоть можно ходить?
— И ходить, и летать, и даже бегать, но от последнего я, пожалуй, воздержусь, — улыбнулась я, отвечая на объятья подруги. — Знакомься, моё главное достижение.
Я легонько подтолкнула вперёд Ни'ана, который выглядел смущённым.
— Твой ребёнок — прелесть! А этому что здесь понадобилось? — Кэт недружелюбно покосилась на Рональда.
— Между прочим, благодаря агенту Сандовалу я стою сейчас перед тобой. Придётся тебе мириться с его присутствием.
— Равно как и с наличием у тебя симпатичного братца, — вздохнула подруга.
— Ты находишь Зо'ора симпатичным? — улыбнулась я.
— Красота неземная... А был бы ещё краше, если бы молчал и сделал взгляд попроще.
— Ну, тогда это был бы не Зо'ор...
Весть о моём триумфальном возвращении разнеслась по Посольству, и последующие минут двадцать я провела в объятьях моих подчинённых. Зо'ор, наверное, не одобрил бы такого нарушения субординации, а Да'ан... Думаю, он счёл бы это зрелище любопытным.
— Тебя здесь так любят... — с восторгом посмотрел на меня ребёнок.
— Не просто любим — мы за неё горой встанем, если надо, — заявил Макс.
Видно было, что ему тоже хочется меня обнять, но он с сомнением взглянул на Рональда Сандовала, который внимательно следил за происходящим. Агент не выглядел ревнивцем, но в глазах его, вероятно, против воли, плясали тревожные искры, что со стороны смотрелось страшновато. Я улыбнулась Рональду, и он понимающе отвернулся. Я сама проявила инициативу, слегка приобняв Макса и постаравшись, чтобы в этом жесте не было ни намёка на сексуальный подтекст. Как всё сложно в отношениях с людьми — постоянно приходится делать поправку на половые различия. А им, наверное, ничуть не проще с нами... Чего стоит один только министр экологии, который вечно не знает, что делать с моей рукой — пожимать или целовать. Можно вообще ничего не делать — я буду только рада...
Кстати, о министре. Министр тоже был здесь — Кэт указала мне на одинокую фигуру, сидящую на скамейке в парке у посольства. В руках человек держал плакат с корявой надписью «Верните Ли'эн!», а рядом стояла пустая бутылка.
— Господин министр, что сие означает? — строго произнесла я, хотя странное поведение этого человека меня тронуло.
— Вы? — мутноватый взгляд министра прояснился. — Вас отпустили насовсем?
— Что значит «отпустили»? Я была не совсем здорова, но сейчас могу вернуться к исполнению своих обязанностей.
— Понимаю, вы не можете об этом говорить, — неистово закивал он, подмигивая мне. — Я рад, что всё обошлось.
Он смотрел на меня с нескрываемым обожанием. Да что же это такое творится? Похоже, он записал меня в диссиденты, но спорить с ним в данный момент не имело смысла.
— Господин министр... — я постаралась придать своему голосу как можно больше мягкости. — Возвращайтесь домой, приходите в себя. Я искренне благодарна вам за поддержку.
Глаза этого парадоксального человека просияли, он схватил мою руку (о, Великий Тейлон!), крепко сжал её, а потом осторожно коснулся губами. Рональд сверкнул ревнивым взглядом, но промолчал.
— А где Виктор? — поинтересовалась я у Кэт.
— Он... В общем, если хочешь, я провожу тебя.
— Макс, пожалуйста, покажи Ни'ану Посольство.
— Он будет работать с нами?
— Маловероятно... — я вспомнила отзывы своего ребёнка о дипломатах. — Рональд, составь компанию этим юным личностям.
Агент Сандовал не стал со мной спорить, хотя ревнивого взгляда удостоилась и Кэт, что меня повеселило. Я, быть может, и бесполое существо, но отнюдь не склонное к полигамии. Макс взял руку Ни'ана в свою и потащил за собой, попутно выплёскивая на растерянное дитя поток информации о моих выдающихся способностях. Ни'ан, кажется, слушал с интересом, жестами неуловимо напоминая моего родителя. Капризы природы — два самых близких мне существа настолько похожи, даже в мелочах. Правда, похоже, это касается только внешности. Впрочем, о характере Ни'ана пока рано судить, но моё упрямство он, кажется, унаследовал...

В конце парка приютилась маленькая церквушка — почти скрытая от посторонних глаз густыми кронами старых каштанов и лип (я уже научилась различать некоторые виды деревьев). К ней вела узкая дорожка.
— Сюда люди приходят, чтобы поговорить с тем, кого они называют Богом?
— Да, Ли'эн. Когда Виктор узнал, что ты больна, он пошёл сюда, потому что чувствовал себя виноватым перед тобой. Он сказал, что будет просить Бога сохранить тебе жизнь.
Мне было не совсем понятно то, что сказала Кэт, но я поняла одно: это было очень ценно. С лёгким страхом я вошла внутрь здания. Там царил полумрак и звучало тихое пение, так непохожее на эту ужасную земную музыку. Какие-то женщины покосились на меня с удивлением и, как мне показалось, неодобрением. Но я не обиделась, ведь для людей религия является частью личной сферы, а я имела неосторожность сюда вторгнуться.
— Простите, — с улыбкой прошептала я.
Виктора я обнаружила в углу — он стоял с удивительно светлым лицом, устремив взгляд куда-то вверх.
— Спасибо тебе... — я осторожно сжала его руку.
Он вышел из оцепенения, устремив на меня изумлённый взгляд.
— Ли'эн! — воскликнул он.
Женщины сзади неодобрительно зашушукались, но взгляд священника, обращённый на нас, не выражал негативных эмоций.
— Прости, что прервала твою молитву, — прошептала я. Кажется, так называется это состояние, чем-то сходное с медитацией. — Я просто хотела выразить тебе благодарность. Если хочешь, я подожду тебя снаружи.
Минут через десять Виктор вышел.
— Там из-за тебя такая разборка вышла, — улыбнулся он.
— Ещё раз прости, я не нарочно... Просто хотела тебя успокоить, сказать, что со мной всё в порядке.
— Ничего страшного. Тётки подняли шум, а отец Иоанн сказал им, что ты тоже творение Божье и не сделала ничего плохого, войдя в храм. Прости меня, Ли'эн...
— Да за что?
— За то, что мы отлынивали от работы, за все эти разговоры у тебя за спиной... Мы показали себя такими дикарями...
— Успокойся. Прошлое нужно вспоминать с улыбкой. Пойдём, я познакомлю тебя со своим ребёнком.
Ребёнка мы обнаружили в зале отдыха, где Макс учил его играть в настольный теннис, а за всем этим с добродушным видом наблюдал агент Сандовал. При виде нас он прозондировал взглядом моего спутника и, не усмотрев с его стороны угрозы, успокоился. В этот момент у него сработал глобал, и Рональд, бросив на меня извиняющийся взгляд, отошёл в сторонку.
— Твой новый парень?
— Вроде того, — улыбнулась я.
— Серьёзный. Он мне нравится больше, чем предыдущий. Этот сможет тебя защитить.
— Это правда... Но не думай о Лиаме плохо. Нам с ним просто не по пути. У него в жизни своя миссия. Мы были бы друг другу не поддержкой, а обузой.
В этот момент вернулся Рональд, и от одного его взгляда мне стало плохо.
— Ли'эн... Только, прошу, не волнуйся... Быть может, это какая-то ошибка... Зо'ор приказал мне немедленно вернуться на Носитель и арестовать Да'ана. Разумеется, я не должен был тебе об этом говорить, но теперь у меня не может быть от тебя тайн.
Вот она — точка соприкосновения. И даже CVI оказался бессилен перед его чувствами... Я ощутила, как теряю человеческую форму, а заодно и сознание. Не думала, что Зо'ор зайдёт так далеко в своей ненависти к родителю... Но за что?! Тьма навалилась на меня со всех сторон, и последним, что я запомнила, было прикосновение тёплых человеческих пальцев...

— Она приходит в себя, — услышала я голос Кэт.
— Ли'эн, родная, давай же — тебе ещё понадобятся силы... — шептал Рональд, сжимая мою руку.
Я встряхнулась, принимая сидячее положение.
— С тобой всё в порядке? — спросил Ни'ан, и взгляд моего ребёнка выражал искреннюю тревогу. Зато на агента Сандовала, на которого больно было смотреть, он взглянул со столь же искренним гневом. — Что вы сказали моему родителю, Рональд Сандовал?
— То, что должен был сказать, — успокоила я Ни'ана. — Прощайся с Максимом, мы возвращаемся на Носитель.
— Я тебе нужна? — спросила Кэт.
Я покачала головой. Нет, Защитник мне сейчас не нужен. Мне самой предстоит выступить в роли защитника того, чья жизнь мне дороже моей собственной.
— Если ты мне понадобишься, я тебя вызову. Пока ты можешь мне помочь только одним — пожелай мне удачи.
На Носитель мы возвращались молча. Даже Ни'ан больше не задавал вопросов, кроме одного:
— Мне следует сейчас пойти к себе?
— Да, мой родной. Я приду к тебе, как только...
— Как только сможешь, — понимающе кивнул он, взрослея на глазах.
— Прости меня, — прошептал Рональд Сандовал, отводя взгляд.
— Ничего, Рональд. Мы выдержим. Ты... позволишь мне с ним поговорить?
— Подготовить шаттл? — с готовностью предложил он.
— Спасаться бегством бессмысленно. Мы примем этот удар и нанесём ответный.
Так начиналась моя первая дипломатическая битва. Битва с собственным братом за нашего родителя — бессмысленная, но от этого вдвойне жестокая. Однако в этой битве я была не одна. Я поняла, что происходит в точке соприкосновения — стирается грань между бытием двух отдельно взятых разумных существ и бытием вообще. Между мною и Рональдом не было той пропасти, что разделяла меня и Лиама. Мы ещё не стали единым целым, но уже начали проникать друг в друга с какой-то неистовой нежностью. Моя боль стала его болью. Он понял, как много значит для меня Да'ан, и мучился от того, что вынужден стать невольной причиной моих страданий. Спасибо тебе, Рональд Сандовал. В твоих глазах я вижу то, что даёт мне надежду. Держи меня за руку... А теперь — вперёд, не оглядываясь, навстречу вечности и судьбе...

— Да'ан... — я взяла его тонкую руку в свою и легонько сжала её. Некоторое время мы сидели молча. Мой родитель выглядел спокойным, хоть я знала, что это далеко не так. Но даже в этот трудный момент он сумел сохранить изящество и царственность осанки, держа свою красивую голову высоко поднятой. Мне бы его самообладание...
— Ли'эн... — он посмотрел на меня с мягкой грустью, ласково проведя ладонью по моей щеке. — Спасибо вам, агент Сандовал, за то, что дали нам возможность проститься.
Проститься? Нет. Ты выбрал неправильное слово, хотя обычно на редкость точен в формулировках. Мне сейчас нужно несколько иное... Да'ан! Неужели, ты...
— Только не говори мне, что решил перейти на другой уровень...
— Ли'эн... Знаю, это нельзя назвать смелым поступком — наверное, моё малодушие огорчает и разочаровывает тебя. Но я устал... Устал от этой нелепой вражды, от угрызений совести и постоянных компромиссов с ней, которые на самом деле не являются решением проблем. Настало время уйти. Прошу, отпусти меня с миром. Самим фактом своего существования я разрушаю жизнь собственного ребёнка...
— Нет, — твёрдо возразила я. — Ты не имеешь права уйти. Между прочим, у тебя не один ребёнок. Кроме Зо'ора есть ещё и я, хотя... Куда мне до него? Он — Глава Синода, а я — лишь Сподвижник какой-то там Восточной Европы. В самом деле, что такое Восточная Европа в масштабах Вселенной?
— Прости, я не хотел тебя обидеть.
— Это не обида, а просто боль — ребёнка и ученицы, теряющей своего родителя и наставника. Не можешь же ты мне отказать в праве на эту боль? Мне нужно кое-что сказать тебе, только, пожалуйста, выслушай меня, не перебивая.
— Простите, что вынужден вмешаться... — виновато посмотрел на нас Рональд. — Я не могу вас оставить наедине, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Поэтому вам лучше перейти на Юнойа.
— Мы последуем твоему совету, — согласилась я. — Не потому, что я тебе не доверяю, а потому, что хочу уберечь тебя от знаний, которые могут осложнить твою жизнь.
Мы с Рональдом обменялись взглядами, которые нельзя было истолковать двояко. С каждой минутой нам требовалось всё меньше слов для того, чтобы понимать друг друга... Мне предстояла непростая задача — сделать для Да'ана то, что он сам когда-то сделал для меня. Только ему было проще: я была своевольным, но юным созданием, и потому легко поддающимся убеждению. Мне же предстояло иметь дело со взрослым упрямцем, посему каждая фраза должна была быть отточена и сказана к месту.
— Да'ан... Я не прошу тебя отказаться от своего намерения, поскольку уважаю твою волю, хоть мне больно её принять.
— Что же тогда? — мой родитель склонил голову, и от этого такого знакомого жеста я бы, наверное, расплакалась, если б была человеком.
— Я прошу тебя отсрочить осуществление этого намерения. Позволь мне попытаться тебя спасти.
— Ли'эн, это бессмысленно, — Да'ан отвернулся к стене, и его бледные веки болезненно сомкнулись.
— Ты до такой степени не веришь в мои способности? Мне больно это слышать... А ведь я уже находилась внутри тебя, когда ты провёл одни из лучших переговоров в твоей карьере. Пребывая в стасисе, я вбирала в себя твои мысли и эмоции. Твои сомнения, страдания и нечастую радость. Я — это ты, только моложе и без многих сдерживающих факторов, которые являются побочным эффектом приобретённого жизненного опыта. Дай мне возможность проявить себя. Сдаться — это самое простое. На другой уровень всегда можно успеть, а вот обратно...
— Каким образом ты намерена меня спасать? — поза Да'ана снова свидетельствовала о неподдельном интересе, и я с трудом преодолела мучительное желание как следует встряхнуть дорого родителя. Может, и следовало бы поддаться этому желанию, да рука не поднялась Он сидел рядом с абсолютно беззащитным видом, устремив куда-то поверх меня взгляд кристально чистых голубых глаз. Но эта беззащитность, простите за тавтологию, всегда защищала его лучше, чем сотня майоров Кинкейдов с шакаравами в придачу. Перед этим взглядом пасовали даже матёрые сопротивленцы, и только Зо'ора ничем не прошибёшь. Погоди, дорогой братец! Вот послать бы тебя, куда Т'тан джаридианцев не гонял... Только у меня ведь и на тебя, паразита, рука не поднимется...
— Я тебе уже говорила, оружие дипломата — слово. Одно слово — это выстрел, а несколько...
— Заговор? — с недоверием посмотрел на меня родитель. — Но это полное безумие...
— Такова твоя доля — рожать сумасшедших детей. Безумному Зо'ору можно эффективно противопоставить лишь столь же безумную Ли'эн. Да'ан... Ты ведь любишь эксперименты, я знаю. Давай, напоследок покажем им высший класс дипломатии, а?
— Напоследок?
— Неужели, ты думаешь, что я смогу остаться после твоего ухода? Нет, мы уйдём вместе — так достойно и красиво, что у Зо'ора от зависти энерголинии сведёт. Они ещё долго будут о нас вспоминать! — я гордо вскинула голову, с вызовом глядя на Да'ана.
— Ли'эн, ты не можешь... — взгляд родителя свидетельствовал о сильнейшем потрясении и, как следствие, абсолютной беспомощности. Значит, я двигаюсь в правильном направлении. Меня охватил какой-то злой азарт. Осталось совсем чуть-чуть. Только бы не выдать своих истинных чувств... Держись, Ли'эн — наследственный дипломат-подрывник, мелкий провокатор и будущая большая головная боль Главы Синода, если не всего Сообщества. Твой родитель — строгий экзаменатор, но в данном случае тебя испытывает сама судьба.
— Отчего же, не могу? Смысл мне продолжать бороться, если ты отказываешься от борьбы?
Два взгляда схлестнулись, и я знала, что из нас двоих победит тот, кто не опустит глаза. Да'ан не опустил их, но отвёл в сторону взгляд со словами:
— Ты — шантажистка.
Это прозвучало без обиды. Вообще без какой-либо эмоциональной окраски — просто констатация факта.
— Пускай будет так, — безропотно согласилась я. — Спасибо тебе за доверие.
Любопытство всё-таки пересилило в нём усталость и желание прекратить свои мучения, но лично я и не сомневалась в таком исходе, хоть этот упрямец и заставил меня здорово поволноваться. Те, кто считает моего родителя трагической фигурой, отчасти, конечно, правы. Но есть в его характере одна почти детская черта, которая умиляет меня до нервной дрожи — стремление познавать мир во всей его полноте на собственной шкуре. Чтобы Да'ан отказался от красивой игры? Да скорее Зо'ор выплатит премию волонтёрам из своего «золотого запаса»!
— Держись, — виновато улыбнулась я. — Ты нужен многим: мне, Сообществу, Земле и... Зо'ору — куда ж без него? Знаю, что потребовала от тебя почти невозможного. Тебе придётся нелегко... Но с тобой буду я. Один дипломат-подрывник — хорошо, а два — лучше.
— Как ты сказала? Почему «подрывник»? — наконец-то я увидела на его лице улыбку.
— Думаю, ты прекрасно знаешь ответ на свой вопрос.
— Агент Сандовал, естественно, на твоей стороне?
— Настолько, насколько я ему это позволяю.
— Процесс познания продолжается? — лукаво посмотрел на меня родитель.
— Ну, не дано мне, как некоторым, вызывать возвышенные чувства и строить целомудренные отношения. Это на тебя все взирают, как на нечто недосягаемое, а меня норовят потрогать. Да я и сама, если честно... не против.
— Ли'эн... — с мягким укором произнёс Да'ан, и выглядел он при этом смущённым.
— Всё, молчу. Помни, за тебя я разнесу в клочья весь Синод, если возникнет такая необходимость.
— Почему-то я в этом не сомневаюсь, — улыбнулся Да'ан, обретая прежнюю уверенность.
В его манерах появилось даже некоторое высокомерие — не по отношению ко мне и Рональду, а защитная маска, рассчитанная на мелких прихлебателей Зо'ора, которые могут попытаться его унизить. Фигушки, как сказала бы Кэт. Унизить можно лишь того, кто сам чувствует себя униженным. Молодец, Да'ан, так держать!
— Я готов следовать за вами, агент Сандовал, — спокойно произнёс он.
Рональд молча кивнул, почтительно пропуская своего «пленника» вперёд. При этом он выглядел потерянным и подавленным, хоть и отчаянно старался это скрыть. Однажды всё это уже было, и я знала, что чувствуют сейчас оба, а потому восхищалась их выдержкой. Но, несмотря на болезненные воспоминания, мой родитель сможет не возненавидеть Рональда — в этом я была уверена.
— Ли'эн, следующим я должен арестовать Лиама, — прошептал мой избранный, когда Да'ан уже выходил из своих покоев.
— Спасибо, — я легонько коснулась волос Рональда, чувствуя, как теплеет моя рука. Пока всё идёт по плану... Из покоев арестованного Сподвижника Северной Америки вышла не взбалмошная Ли'эн — милое дитя с «шилом в заднице», как говорила Кэт, а потомственный дипломат-подрывник, расчётливый и хладнокровный, готовый подорвать к Ша'бриному родителю весь Синод (невелика была бы потеря).

— Лиам! — негромко окликнула я майора.
— Ли'эн? Какого чёрта?..
— Тихо, — я зажала ладонью его рот. — Молчи и слушай. Да'ан арестован. Ты — следующий. Сделай так, чтобы в последующие несколько дней даже я тебя не нашла.
— Да'ан — арестован? Бред какой-то... Кем? И за что?
— Главой Синода, кем же ещё... Я пока точно не знаю, за что, но подозреваю, что за слишком близкое знакомство с Сопротивлением.
— Ч-чёрт!..
— Ша'бра, — согласилась я. А что тут ещё скажешь?
— Я никуда не пойду, — заупрямился майор Кинкейд. — Я — Защитник Да'ана!
— Вот и защити его от лишнего беспокойства за свою персону. Да поторопись — скоро агент Сандовал вернётся за тобой. Конечно, он постарается замешкаться, но не вынуждай его делать невозможное.
— Агент Сандовал — на нашей стороне? — Лиам удивлённо вытаращил глаза. Этот полукимера, определённо, дурно на меня влияет — в его присутствии мне хочется причинить боль живому существу.
— На какой ещё «вашей»? Он — на моей стороне.
— Значит, ты и он?.. — Лиам посмотрел на меня с горечью и обидой. — И мы с тобой никогда?..
— Лиам, слова должны говориться вовремя, равно как и поступки — совершаться. Мы с тобой теперь можем быть только друзьями. И надеюсь, что, как и обещали в своё время друг другу, никогда не станем врагами. Рональд Сандовал позаботится обо мне. А о Да'ане пока позабочусь я. Сейчас ему нужен не Защитник, пусть даже с шакаравой, а тейлонский политик, не скованный предрассудками.
— Что ты намереваешься делать?
— А вот это уже вас не касается, майор Кинкейд, — я смерила его холодным взглядом.
— Но я имею право знать...
— Знать, что ты — самонадеянный идиот! Ты даже тейлонца способен вывести из терпения своим упрямством. Лиам, убирайся отсюда поживее, не буди во мне атавуса — это весьма неприглядное зрелище. И опасное. У людей есть хорошая игра — шахматы. Так вот, бесполезно размахивать пистолетом или твоей шакаравой, когда битва ведётся на шахматной доске. Привет мистеру Дорсу!
— Ли'эн... — я оглянулась, наткнувшись на растерянно-восхищённый взгляд. — Ты — отчаянная девочка. Будь осторожна.
Буду. В той же степени, в которой являюсь «девочкой». Эх, почему ты раньше так на меня не смотрел? А теперь на меня смотрят такими глазами, что куда тебе с твоими кимера-заморочками... Я внутренне собралась. Мне предстояло провести несколько переговоров. Главное — не ошибиться с их участниками. Их всех членов Синода следовало выбрать тех, которых я смогу убедить в своей правоте. И которые, в свою очередь, смогут убедить в ней остальных, выдавая мою правоту за свою. То есть, самых амбициозных и влиятельных... Только бы справиться… Я снова не имела ни путей к отступлению, ни права на ошибку — великолепный стимул для успешного осуществления задуманного, не так ли?

— Генерал Т'тан, нам нужно поговорить.
— Об аресте Да'ана? — испытующе посмотрел на меня он, по-видимому, наслаждаясь своей проницательностью.
— Нет смысла говорить о том, что уже свершилось, и потому не может быть предотвращено, — спокойно произнесла я, принимая небрежную позу, что далось мне непросто, но правила игры должны соблюдаться в любом случае. Даже когда это причиняет боль… — Я хочу поговорить о последствиях этого ареста.
— Разве ты не на стороне Зо'ора? — продолжал изображать великого аналитика Военный Министр.
— Разве я похожа на сумасшедшую? — лёгкий прищур глаз — как это делает моя Кошка, изящный жест, доведенный до совершенства несколькими месяцами тренировки. — Ты ведь прекрасно понимаешь, хоть и умело это скрываешь, что Да'ан сейчас — наиболее значимый противовес Зо'ору. Ты, конечно, отличный военный — не имеющий равных среди тейлонских военных, и по праву занимаешь свой пост. Но этого мало, чтобы противостоять Главе Синода. Да'ан — очень тонкий политик. В своей касте он — лучший, равно как и ты в своей. Синод в своё время допустил ошибку, доверив Зо'ору судьбу нашего народа, а искупать эту ошибку довелось моему родителю. Да'ан — та тонкая ниточка, которая удерживает нас от катастрофы.
— Продолжай, — черты лица Т'тана, надо сказать, довольно красивые, казались застывшими. Я знала, что таким же застывшим и непроницаемым сейчас выглядело и моё лицо.
— Нельзя допустить, чтобы Зо'ор уничтожил Да'ана. Это будет означать начало конца для всего Сообщества. Следующим может стать любой, в том числе и ты. Почувствовав себя безнаказанным, мой брат начнёт истреблять цвет тейлонского народа — всех, кто хоть в чём-то его превзошёл. Например, в интеллекте и одарённости.
— Что ты можешь предложить?
— Я готова первая выступить в защиту Да'ана — мне есть, что сказать. Главное, чтобы Синод захотел меня услышать.
— После рождения Ни'ана тебе никто не посмеет в этом отказать. Кстати, твой ребёнок проявляет интерес к военному делу.
— И к инженерному тоже. Но не будем его торопить — пусть сам делает выбор... Как ты понимаешь, речь не идёт о свержении Зо'ора. Как это ни парадоксально звучит, на посту Главы Синода он более предсказуем и легче поддаётся контролю.
— И имеет меньше возможностей для сговора с некоторыми враждебными нам структурами... — задумчиво произнёс Военный Министр.
— Я правильно тебя поняла, Т'тан? — я слегка улыбнулась — одними глазами.
— Ты правильно меня поняла, Ли'эн. Вынужден признать, что недооценил тебя. Ты — хороший политик.
— А ты — хороший министр, хоть и не самый лучший архитектор. Но тебе и не нужно им быть.
Мы обменялись многозначительными улыбками. Первая крепость пала. Правда, Т'тан может посчитать, будто я теперь чем-то ему обязана. Но разве я кому-то что-то обещала? Крепости берут штурмом. Военных Министров — лестью. Зачем изобретать шаттл, когда уже всё изобретено до нас? У одного из древних земных народов есть миф об Арахне — небесном пауке, который некогда был женщиной, дерзнувшей бросить вызов богине. Но мой соперник был равен мне, а мои сети — прочны, но невесомы. О чём же скорбела тейлонская Арахна, маленький паучок с тонкими пальчиками? Лишь о том, что вынуждена была бросить вызов собственному брату...
Примерно по тому же сценарию прошли ещё четыре встречи. Пожалуй, этого достаточно, решила я — в политике, как и в любом деле, важно соблюсти меру. Так я стала инициатором своего первого заговора — и против кого? Теперь можно было считать себя полноправным представителем своей касты. Гадко-то как... Однако мысль о Да'ане, который находился в заточении, вытеснила из моего сознания угрызения совести. Он поверил мне. Я дала ему надежду, и не имею права обмануть доверие своего родителя и наставника. Зо'ор, дорогой мой брат, ты сам поставил меня в такие условия, что я вынуждена была объявить тебе войну. Меня утешает только то, что я постаралась построить свою игру так, чтобы её последствия причинили тебе минимальный вред. Я люблю тебя, но эта любовь меня не ослепляет. Мне хочется верить, что я ещё увижу в твоём взгляде не ненависть, но тепло...

Я сидела в своих апартаментах и смотрела на звезды, прижав к груди Кошку. Животное доверчиво дарило мне своё тепло. Кэт однажды употребила интересное выражение: «На душе кошки скребут»... Словно прочитав мои мысли, Кошка продемонстрировала мне свои когти — острые длинные. Наверное, именно такие скребли сейчас у меня внутри. Впереди меня ждал самый сложный разговор...
— Как ты? — спросил Рональд с неподдельной тревогой в голосе.
— Я в порядке. Как Да'ан?
— Держится. Сказал, что нам обоим — мне и ему — лучше не думать о прошлом.
— Он прав... Пожелай мне удачи, Рональд.
— Ты уверена, что тебе стоит сейчас говорить с Зо'ором?
— Этот разговор неизбежен. Чего мне бояться? Меня он не сможет арестовать. Я не считаю разумным бежать от себя. Как правило, это приводит к печальным последствиям...
— Удачи тебе, Ли'эн, — он порывисто обнял меня. — Если мы однажды выйдем из этого всего живыми...
— Выйдем, Рон, даже не сомневайся. И дальше пойдём вдвоём — если захочешь. Но не обещаю, что это будет лёгкий путь.
— Я давно уже не ищу лёгких путей. Ты дала мне надежду, Ли'эн. Мой мир снова начал обретать краски. И пускай я испытываю боль, но она — живая...
— Дай мне руку. Я не могу сказать, что сейчас чувствую — в моём языке нет таких слов. Наверное, они когда-то существовали, но были утрачены в процессе эволюции, как многие важные вещи. Давай, я просто тебе покажу...
Тепло... Ещё теплее... И вновь словно обжигающий солнечный ветер ударил в лицо, сметая всё на своём пути... Вспышка в моём сознании была настолько яркой, что померкли все краски, доступные моему зрению. Стало одновременно и больно, и немного страшно, но какой-то внутренний голос приказывал мне не останавливаться, и я всей своей сущностью устремилась навстречу Рональду. Наши пальцы переплелись, словно корни, судорожно цепляющиеся за землю, чтобы устоять перед надвигающейся бурей. Это было слишком сильное чувство, способное лишить меня рассудка и даже убить. Но это было... моё собственное чувство! Не отображение того, что испытывал Рональд, а мой личный ответ ему. Я расслабилась, позволив горячей волне свободно пульсировать внутри меня. Жизнь сузилась до одного мгновения, сжалась в одну яркую точку. И в это самое мгновение я стала другой. Мир вокруг стал другим... Словно вместе с болью пришло очищение и исцеление. Только не отпускай руку, Рональд Сандовал, и когда-нибудь, возможно, я сделаю тебя счастливым...
— Ли'эн... — во взгляде Рональда я прочитала то, чему не знала имени, но что находило отклик в моём сознании. — Спасибо тебе...
— Тебе спасибо. Ты смог пробудить во мне это... Я сама не подозревала, что способна на такое.
— Как вы это называете?
— Давай, мы никак не будем это называть. Этим нужно просто жить...
Моя голова склонилась ему на плечо. Вот бы вечно так стоять, прижавшись друг к другу... Но мы ещё успеем разделить и радость, и боль. Я не смогу в полной мере насладиться своим счастьем, пока не увижу счастливыми моего родителя и брата. А с Рональдом нам уже никуда друг от друга не деться. И даже если мы попытаемся вырыть между нами пропасть — её края сомкнутся, подталкивая нас навстречу...

— Зачем ты пришла? — Зо'ор смотрел на меня вызывающе, но как-то неуверенно.
— Навестить тебя.
— Чтобы обвинять меня?
— Не имею такого намерения. Ты сам себя и обвинишь, и осудишь...
— Я ненавижу его... — с болью в голосе произнёс брат. — И хочу, наконец-то, покончить с ним — раз и навсегда!
— Не выйдет, даже если ты убьёшь его. Ведь ты — ребёнок Да'ана, и носишь в себе его энергию и знания. Ты можешь покончить с ним лишь одним способом — одновременно покончив и с собой. Но я тебе этого не позволю.
— Значит, ты против меня, Ли'эн?
— Я — за тебя, дурачок... То, что ты называешь ненавистью — на самом деле болезненная, не нашедшая выхода любовь.
Я подошла к брату и обняла его за плечи. Он как-то судорожно сжался, одновременно пытаясь высвободиться, но вдруг его тело обмякло и замерло в моих объятьях — словно в ожидании удара. В его глазах я видела не ненависть — только боль, и она стократно отдавалась внутри меня. Что же ты делаешь с собой и со всеми нами?..
— Ты не сможешь меня отговорить, — сказал он, опуская глаза.
— Не смогу, — согласилась я. — Потому и не пытаюсь.
— Почему ты не возненавидела меня? Ты же любишь его, я знаю! Все его любят, а меня — ненавидят...
— Я люблю вас обоих.
— Так не бывает...
— Бывает ещё и не так. Однажды ты это поймёшь, Зо'ор, и твоя душа обретёт покой.
— Никогда этого не будет! Душа... Покой... Что за первобытные бреди?
— Мы поговорим с тобой об этом несколько позже, а пока... Думай, как тебе угодно.
— Ли'эн... Не вынуждай меня причинять тебе боль!
— Если это неизбежно — я выдержу.
— Я всё равно уничтожу его, Ли'эн.
— Посмотрим...
— Это, что, вызов?
— Нет. Это стремление оградить тебя от непоправимой ошибки.
— Ничего я не понимаю! — с отчаянием воскликнул брат, опускаясь на кресло. Его голова безвольно склонилась на стиснутые руки.
Поймёшь... Когда-нибудь ты непременно всё поймёшь, мой дорогой. А до тех пор... Лелей свою боль, если не можешь жить иначе. У тебя есть я. И наш родитель. Пока мы живы — ничего с тобой не случится. Уходя, я нежно погладила его по плечу. Ничего, прорвёмся! Знать бы только, куда… Но сейчас, наверное, лучше об этом не думать…

— Почему Зо'ор арестовал Да'ана? — взгляд моего ребёнка выражал искреннее недоумение.
— Я даже не знаю, как тебе объяснить… Со временем взрослые начинают уставать от жизни и испытывать такое чувство — вроде скуки, но сильнее. Это самое страшное, Ни'ан. От этого происходят все беды — развязываются войны, совершаются преступления… И если что-то в жизни складывается не так, взрослые ищут виноватых. Как правило, это оказывается кто-то из близких. В данном случае Зо'ор во всех своих проблемах обвинил нашего с ним родителя. А Да'ан очень любит его, и сам чувствует себя виноватым, потому такое отношение Зо'ора воспринимает как справедливое наказание за свои родительские ошибки.
— Ты поможешь Да'ану? Ему, наверное, сейчас очень грустно...
— Я постараюсь ему помочь. Ему тяжело, но он чувствует поддержку тех, кто его любит. Нашу поддержку…
— Я люблю его, хоть и дразню «дипломатом-неженкой». Как ты думаешь, он не сильно обижается? Я больше так не буду делать, когда он вернётся… — взгляд Ни'ана выражал искреннее раскаяние и огорчение.
— Думаю, он на тебя не обижается, — улыбнулась я.
— А Зо'ор не сделает тебе ничего плохого? Пусть только попробует! — голубые глаза моего ребёнка потемнели от возмущения.
— Зо'ор — не такой монстр, каким себе многие его представляют. Просто он несчастлив, и его можно только пожалеть. Даже если он попытается сделать мне что-то плохое, то сам же бросится исправлять содеянное. Он — слабость Да'ана, но я — его слабость, и придётся этим воспользоваться…
Мне очень важно было увидеть Да'ана перед заседанием, на котором должна была решиться не только его судьба, но и судьба всего Сообщества. Он выглядел усталым, но спокойным. Всё тот же мягкий взгляд и изящные жесты — словно он находился не под арестом, а в своем рабочем кабинете.
— Как ты? — приветливо спросила я, а душа моя в этот момент разрывалась от жалости.
— Пользуюсь возможностью побыть наедине со своими мыслями, — улыбнулся он в ответ. Такой знакомой немного рассеянной улыбкой ребёнка, исследующего мир и только что сделавшего очередное важное открытие.
Представляю, что это за мысли... Потерпи, дорогой, осталось совсем немного... Твоё сумасшедшее дитя не подведёт!
— Ни'ан очень переживает за тебя.
— Он — необычный ребёнок, способный сострадать. Его поддержка оказалась неожиданно мощной. Я даже не испытывал одиночества — спасибо вам обоим... Ты говорила с Зо'ором? — в этом вопросе одновременно звучало и утверждение. — Как он?
— На свободе и при власти, но почему-то его участь вызывает у меня больше опасений, чем твоя, — честно призналась я. — Держись, Да'ан. Впереди — последняя схватка. Наиболее здравомыслящая часть Синода — на нашей стороне.
Я отчиталась о проведенных переговорах, заостряя внимание на забавных подробностях. Губы моего родителя тронула лёгкая улыбка, но она получилась грустной.
— Слишком много всего на тебя навалилось по моей вине...
— Если я ещё раз услышу слово «вина» или нечто в этом роде, то осуществлю своё давнее желание.
Да'ан благоразумно не стал уточнять, какое именно. Интересно, как бы он отреагировал, если бы я его хорошенько встряхнула? Мне даже страшно подумать, какое действие я бы хотела произвести с дорогим братцем... Да всё равно ведь не поможет...

Только не подумайте, что мне не было страшно. Такого страха, как при входе в зал, где должен был состояться суд, я до сих пор ещё не испытывала. Накануне мы с Рональдом успели обменяться взглядами, и он легонько коснулся моей руки, отчего по телу пробежала тёплая волна, и это немного успокоило меня. «Ли'эн, ты должна взять себя в руки», — сказала я себе, но когда ввели Да'ана, моё самообладание куда-то улетучилось. Вот почему я такое нестабильное создание? Однако когда он устремил на меня свой прозрачный, обволакивающий взгляд, это придало мне сил. А ещё больше меня воодушевила презрительно-самоуверенная физиономия Зо'ора. Погоди, я тебе покажу, где Ша'бра медитирует!
Аргументы обвинения были полной ересью: связи с Сопротивлением, предательство, ещё какая-то, как выразилась бы Кэт, совершеннейшая хрень. А как выделывался братец в роли обвинителя, явно наслаждаясь своей мнимой властью... Но Да'ан своим равнодушным видом, как опять-таки сказал бы мой Защитник, обломал ему весь кайф. Так. Тебе. И надо!!! Хорошо, что тейлонцы не умеют смеяться, а то выдворили бы меня отсюда за непристойное поведение... Так, собираемся с силами. Твой выход, моя хорошая — пора! Великий Тейлон, только бы не сказать чего лишнего...
— Я прошу слова, — мой голос прозвучал именно так, как надо — спокойно, уверенно, словно он принадлежал не мне.
— Сподвижник Восточной Европы, я не вижу в этом необходимости, — произнёс Зо'ор. Слишком самоуверенно, и это выдало его подлинное состояние. А он был напуган — я почти физически ощутила его страх и внутренне подобралась, повинуясь какому-то древнему охотничьему инстинкту. Эмоциональный рудимент, унаследованный от атавусов?
— Глава Синода, я протестую, — вдруг подал голос Т'тан. — Сподвижник Восточной Еворпы — единственный из нас, кому хватило Основной Энергии для рождения ребёнка, и к его мнению следует прислушаться. Пусть говорит.
Зо'ор испуганно замолчал. Видно было, что он шокирован подобной «наглостью» со стороны Военного Министра, но остальные члены Синода поддержали Т'тана. Причём, некоторые — лишь для того, чтобы насолить Зо'ору. Как же ты всех достал, дорогой мой братишка. Самому не противно?
— Уважаемый Синод. Хоть, вероятно, это излишне, но я призываю вас быть благоразумными и не поддаваться эмоциям — это было бы недостойно нашей расы. Наше положение сейчас нельзя назвать ни стабильным, ни благополучным. Что же мы делаем? Вместо того, чтобы сообща искать решение проблемы, уподобляемся малоразвитым существам, погрязая в личных дрязгах. В результате всё Сообщество стало заложником поистине абсурдной ситуации. Только вдумайтесь: лучший тейлонский дипломат обвиняется в пособничестве горстке земных деятелей, возомнивших себя спасителями человечества! Я не призываю вас недооценивать опасность, исходящую от Сопротивления. Но как можно было допустить даже мысль о том, что дипломат, чьи заслуги перед Сообществом неоспоримы, решил вдруг работать против Сообщества? Дипломатия — особая сфера. Она разительно отличается от науки или, скажем, военного дела. Военные борются с врагами при помощи оружия. Дипломаты — путём переговоров, и контакт с представителями вражеской стороны в данном случае неизбежен. Если вы всё-таки примете решение признать Да'ана виновным, я призываю вас арестовать и осудить всех Сподвижников, работающих на Земле, поскольку ни один представитель нашей касты не может быть уверен в том, что в его ближайшем земном окружении нет членов Сопротивления. Нет такой уверенности и у меня. В настоящее время мы вынуждены проводить свою политику вслепую, методом проб и ошибок, и от последних никто не застрахован. Я первая готова последовать за Да'аном, если он будет осуждён. У меня всё.
Так я произнесла свою пока главную в жизни речь. Ответом мне была тишина. Я прокручивала в голове сказанное. Вроде бы, всё верно. И достаточно кратко, вопреки семейной ораторской традиции. Взгляд Да'ана излучал нежность и гордость. Взгляд Зо'ора — растерянность и обиду. Прости... Жизнь сложнее, чем нам бы того хотелось. А мы ещё больше её усложняем...
Я слишком углубилась в свои мысли и на какое-то время утратила связь с реальностью. В чувство меня привело лёгкое прикосновение до боли знакомой руки.
— Да'ан? — я с испугом подняла глаза. Неужели, всё?.. Что это — прощание или?..
— Ли'эн, с первым триумфом тебя, дитя моё. Я свободен, — на меня смотрели счастливые глаза Да'ана, и свет померк в моих глазах от их кристальной чистоты.
Как мне хотелось броситься на шею моему родителю и прижаться к его груди! Но даже в момент сильнейшей радости я не могла позволить себе столь бурного проявления чувств. Не приличествуют подобные выходки представителю касты дипломатов... Я смогла только слегка коснуться пальцами его плеча, но постаралась вложить в этот жест всё тепло, на которое была способна. Я не помню, какие вопросы дальше обсуждал Синод. Помню только, как ловила на себе заинтересованные взгляды членов Сообщества, которые смотрели на меня так, словно видели впервые в жизни. А я прощалась с детством, испытывая одновременно радость от того, что Да'ан был свободен, и грусть оттого, что первая победа лишила меня некоторых привилегий юности...
— Сегодня твоя взяла — поздравляю. Но я всё равно его достану, — прошипел мне на выходе Зо'ор.
Ты кого угодно достанешь... Наконец-то я смогла дать волю своим чувствам и обнять Да'ана.
— Как же тебя люблю...
— Я тебя тоже... Когда ты появилась на свет, я думал, что судьба навсегда отняла тебя у меня, но вышло иначе... Ли'эн, я горжусь тобой!
А вот я совсем собой не гордилась, вспомнив затуманенный болью взгляд Зо'ора. Не получается у меня жить так, чтобы не причинять страданий никому из близких. Означает ли это, что я всё-таки недостаточно хороший дипломат? Не знаю... Брат мой, боль моя и печаль... Я думаю о тебе с теплом и горечью. Надеюсь, ты думаешь обо мне без ненависти...
К нам подошёл Рональд, вопросительно глядя на меня. Ответом ему был мой счастливый взгляд. Он взял меня за руку и крепко сжал её.
— Я знал, что ты справишься.
— Спасибо тебе. Спасибо вам обоим, что поверили в мои силы.
Да'ан грациозно протянул Рональду свою тонкую руку, и в этот момент я испытала ещё большую радость. Словно вмиг рухнула толстая стена вражды, обиды и предательства, разделявшая двух близких мне существ. И всё-таки чувство тревоги не покидало меня. Я чувствовала, что Зо'ор снова что-то задумал. Но что именно? Как мне остановить брата, не позволить ему и дальше разрушать наши жизни и свою собственную? Ответов на эти вопросы я пока не знала...
Рональд Сандовал, я приглашаю тебя в наше совместное путешествие. Я вижу в твоих глазах отблеск счастья, но немногие твои собраться позавидовали бы тебе в этот момент. Ты готов, Рональд? Тогда — вперёд, и... Держи меня за руку, слышишь?

В коридоре на нас налетел взъерошенный, кажется, не совсем трезвый, но счастливый до невменяемости Лиам Кинкейд. Я вопросительно посмотрела на Рональда.
— Я счёл нужным ему позвонить. Не думаю, что Зо'ор сейчас решится его арестовать.
— Ты правильно поступил, — я с нежностью посмотрела на своего избранного. Как хорошо, когда рядом есть кто-то, на кого можно положиться...
И в этот момент, как это часто бывало, когда имеешь дело с Лиамом Кинкейдом, произошло нечто, совершенно выбившее меня из колеи. Майор вдруг набросился на моего родителя, буквально сгрёб его в охапку и неистово прижал к себе. Глаза Лиама при этом блестели, как от подступающих слёз. Казалось, он борется с желанием расцеловать свою «жертву». Да'ан смотрел на своего Защитника с удивлением, любопытством, лёгкой иронией и… чем-то ещё — знакомым, но неопознанным. Надо сказать, увиденное озадачило меня. Рональд деликатно отвернулся.
— Кэт в такой ситуации поступила бы подобным образом, — пожала плечами я.
— А мне кажется, что это я в такой ситуации поступил бы подобным образом, — возразил мне Рональд.
— Надеюсь, вы с ней не подрались бы… Стоп! Что ты хочешь этим сказать, Рональд Сандовал? Не думаешь же ты, что Лиам и… Да'ан?! Нет, это невозможно!
— Не знаю, как насчёт Да'ана, а вот Лиам, согласись, повёл себя весьма недвусмысленно. В минуты сильного волнения все мы плохо себя контролируем.
Я украдкой взглянула на Лиама. Он что-то говорил моему родителю, отчаянно жестикулируя и краснея от волнения. Да'ан молча слушал его, опустив глаза. Его тонкая рука была прижата к груди — верный признак того, что он пребывал в задумчивости и нерешительности. Эй, Лиам, чего ты ему наговорил, зараза? Ладно, сами разберутся. Но если догадка Рональда верна — поздравляю, Лиам Кинкейд, ты крепко влип! Или это мой родитель крепко влип? Впрочем, Да'ану не привыкать. У него уже есть я и Зо'ор. Подумаешь, одним сумасшедшим в ближайшем окружении больше… Но, Великий Тейлон, как такое могло случиться? Впрочем, окончательные выводы пока делать рано. Я проследила за парочкой. Да'ан устремился куда-то с отрешённым видом, следом покорно поплёлся майор Кинкейд, и выглядел он так, словно его хорошенько стукнули сковородкой. Или мясорубкой? Всё время путаю эти два предмета кухонной утвари...
— Судя по выражению Лиама, Да'ан деликатно поставил его на место, — улыбнулся Рональд. Улыбка у него — прелесть, вечность бы смотрела...
— Деликатность Да'ана иногда действует похлеще выстрела энергетического удара. Ты как хочешь, а лично я немного сочувствую майору. Самую малость...
— Оглянись — к нам направляется твой Защитник.
— Да, я вызывала Кэт. Мне нужно слетать в Посольство... Да и тебе Зо'ор до конца рабочего дня не даст расслабиться. Осторожнее с ним — он сегодня немного не в себе.
— А когда он в последний раз был хоть немного «в себе»? Кажется, он ощущает себя там некомфортно. После всего, что сегодня было, ты намереваешься ещё и работать?
— Я думала, ты неплохо знаешь тейлонцев.
— С каждым прожитым днём я всё больше убеждаюсь, что не знаю никого и ничего — ни тейлонцев, ни людей, ни жизни... — вздохнул Рональд.
— Не грусти. Я тоже не знаю жизни — будем знакомиться с ней вместе. Встретимся сегодня после работы?
— Я буду ждать мгновения, когда снова смогу тебя увидеть, Ли'эн.
— Совсем скоро, как только ты будешь готов к этому, всё изменится, Рональд. Я буду с тобой всегда, а ты — со мной. Даже если судьба разбросает нас по разным галактикам...
— Ли'эн, моя жизнь будет намного короче твоей...
— Это не имеет значения. Даже когда придёт твоё время уйти, тепло, которое ты мне дарил, останется со мной и будет согревать меня, пока не настанет мой черёд последовать за тобой. Со мной будут твои мысли, чувства, воспоминания. Ты будешь жить во мне, Рональд Сандовал.
— Ты обречёшь себя на долгие годы одиночества, Ли'эн, — с грустью посмотрел на меня он.
— Ты ошибаешься, Рональд. Я обреку себя на долгие годы счастья...
— Я люблю тебя, — прошептал он, касаясь моей щеки жестом, характерным для моего родителя. Два таких разных существа относились ко мне с равной нежностью...
— Я люблю тебя... — эхом повторила я. Наверное, у меня было право произнести эти слова. «Твоя судьба — моя судьба, твоя боль — моя боль, твой свет — мой свет. Твоя жизнь — моя жизнь, пока дни мои не будут сочтены...» — прошептала я на Юнойа.
— Что ты там бормочешь? — с подозрением осмотрела на меня Кэт.
— Мысли вслух, — улыбнулась я. — Ну, что, помчались на работу?
— Надо же, ты ещё помнишь о том, что она у тебя есть? — усмехнулась Кэт. Никакой субординации...
— Представь себе, не забыла. Только сначала к Ни'ану заглянем. Он так переживал за нас с Да'аном.
— Понимаю. Я сама себе места не находила...

Ни'ан выглядел счастливым. Я с удивлением обнаружила в его апартаментах те самые картины и макет Носителя, которые в своё время были ненадолго извлечены из хранилища, чтобы вскоре снова благополучно туда вернуться.
— Поздравляю, — сдержанно произнёс ребёнок, старательно копируя взрослый тон, чем вызвал у меня улыбку. — Т'тан сказал, что я могу тобой гордиться.
— Т'тан? Вы общались?
— Рано или поздно мне придётся определиться, каким образом я буду приносить пользу Сообществу. Меня привлекает военное дело...
О, Великий Тейлон! Военное дело... Но почему не инженерное? Хотя сама же говорила себе: «Пусть он выберет что угодно, только не дипломатию». Вот он и выбрал... Может, ещё передумает? Хотя в наши дни уже не осталось более безопасных или менее безопасных занятий. Вся наша жизнь — сплошная опасность...
— Как ты думаешь, я могу сейчас навестить Да'ана? Мне бы хотелось... попросить у него прощения за те глупости, которые я ему говорил.
Вот оно — первый тревожный звоночек уходящего детства! Я тоже некогда точно также собралась с силами и попросила прощения у Рональда Сандовала за гадости, нацарапанные на стенах на древнетейлонском... Меня охватила грусть. Это была грусть родителя, осознающего, что его ребёнок делает первый шаг во взрослую жизнь. Наверное, те же чувства испытывал Да'ан, когда я заявила о своём желании быть полезной Сообществу. Это было совсем недавно, а кажется, что прошло уже столько времени... Только не раскисать, Сподвижник Восточной Европы. Сама ведь сначала разведёшь сантименты, а потом возмущаешься отсутствием субординации...

В Посольстве всё было как обычно. Вернее, всё, кроме одно — персонал... работал! Пришлось последовать его примеру. Как же я отвыкла от этих «хреновых уймищ!» К тому же, на столе обнаружился недописанный проект — благополучно забытый, так что пришлось заново во всё вникать. Ещё и министр экологии позвонил — снова приставал со своими двусмысленностями.
— Вот скажи, почему он упорно пытается сделать из меня жертву? — поинтересовалась я у своего Защитника.
— Считает, что тот, кто старательно выполняет свои обязанности, рано или поздно пострадает от власть имущих.
— Ну, и где здесь логика: хорошая работа наказуема? Тем более, я — не такой уж старательный работник. По крайней мере, в последнее время.
— Тебе простительно — ты же у нас молодая мама. Ничего, наверстаем! Да и ребята без тебя не расслаблялись.
— Я заметила. Это так трогательно... А вот Ни'ан меня беспокоит...
— С ним-то что не так? — встревожилась Кэт.
— Подумывает о том, чтобы заняться военным делом.
— А ты разве хотела видеть его дипломатом?
— Только не это! Дипломатов в нашем семействе уже более чем достаточно.
— А я ведь почти ничего о тебе не знаю, Ли'эн, — как мне показалось, с грустью произнесла Кэт. — Мне известно только, что Зо'ор — твой брат. Я поняла, что это у тебя случайно вырвалось, и никому не проговорилась. Кстати, он приходил в Посольство, когда ты была больна.
— И как это было?
— Явился весь такой перепуганный — словно в клетку с тиграми вошёл. Но говорил без своих обычных понтов, хотя держался от нас на безопасном расстоянии. Сказал, что твоя жизнь в опасности, но надежда есть. Попросил — обрати внимание, не приказал, а именно попросил! — серьёзно отнестись к работе в твоё отсутствие. И, знаешь, на ребят это подействовало. Ещё бы — сам Глава Синода снизошёл до общения с ними. Я, если честно, сама чуть не разревелась, когда увидела его таким. Видно было, что твоя болезнь огорчила его, хоть он и старался не подавать виду. Хоть что-то человеческое в нём есть...
В Зо'оре — человеческое? Интересно, как бы мой брат отреагировал на подобный комплимент?
— Кэт, поступки Зо'ора трудно назвать положительными, но он вовсе не такой, как о нём думают, — горячо запротестовала я.
— Ли'эн... — подруга посмотрела на меня с выражением крайнего изумления.
— Что случилось?
— Я... Кажется, я поняла, чей ты ребёнок... Мне уже приходила в голову подобная мысль — когда Рональд сообщил тебе об аресте Да'ана. А сейчас ты так горячо принялась защищать Главу Синода, как это делает только один из ваших… Не переживай, я никому не скажу.
— Спасибо, Кэт... Но что тебя так огорчило?
— Просто у тебя был такой взгляд... Как у твоего родителя.
— Это плохо?
— Нет, Ли'эн. Просто... Такой взгляд бывает не от хорошей жизни... Кстати, не хочешь на днях наведаться ко мне в гости? Мой брат уже закончил твой портрет. По-моему, получилось очень красиво... Знаешь, когда я впервые увидела тейлонцев, мне все были на одно лицо. А потом привыкла и поняла — вы такие разные. Например, Да'ан — он красивый, но какой-то слишком неземной... Такую красоту природа обычно не предназначает для того, чтобы она кому-то принадлежала. Я бы даже прикоснуться к нему побоялась. Может, поэтому твой родитель кажется одиноким...
Видела бы ты, как энергично сегодня прикоснулся к этой неземной красоте Лиам Кинкейд — прямо вцепился мёртвой хваткой. И Да'ан, как мне показалось, был не против... При мысли о родителе какое-то странное чувство шевельнулось внутри меня. Смутная тревога, но откуда бы ей было взяться? Вроде бы, всё уже позади. Наверное, он огорчён поступком моего брата и постоянно думает об этом...
— А что ты думаешь о Зо'оре? — испытующе посмотрела я на подругу.
— С какой стати мне о нём думать? — возмутилась Кэт.
— И всё же?
— Ладно, скажу, а то ведь ты всё равно не отстанешь. Он, конечно, ничего, но какой-то психованный. Красивые глаза, но взгляд... Прямо мороз по коже! Кажется, будто насквозь тебя видит, а сделать ничего не можешь — как под гипнозом...
Вот это да! Знал бы братец, как воздействует сила его взгляда на юных земных девиц...
— Так уж и быть, я не буду спрашивать, что ты думаешь обо мне, — я с притворным равнодушием отвернулась к окну.
— А я всё равно скажу, — неожиданно серьёзно произнесла Кэт. — Зараза ты, Ли'эн! Но я тебя люблю... И хочу, чтобы ты была счастлива, поэтому согласна быть приветливой с этим противным агентом Сандовалом. Ума не приложу, что ты в нём нашла? Ради тебя я даже готова имплантироваться.
Ничего себе заявление! От удивления я чуть было не выронила глобал, как вдруг это гадкое устройство сработало. Я увидела встревоженное лицо Рональда.
— Ли'эн, срочно возвращайся на Носитель. Подробности на месте.
— Поняла. Уже вылетаю.
Да'ан... Я настолько явственно ощутила угрожающую ему смертельную опасность, что уже не могла думать больше ни о чём. Да что же такое творится, и настанет ли этому когда-нибудь предел? Ну почему все удары жизни достаются именно ему?! Быстрее, Кэт, миленькая! Мы должны успеть. Мы успеем...

На Носителе меня и притихшую Кэт встретили сдержанный, но огорчённый Рональд и убитый горем Лиам Кинкейд. Его глаза покраснели от слёз, и это вызвало у меня нехорошие предчувствия.
— Я чувствую, он жив... — произнесла я, цепляясь за руку Рональда, как за последнюю надежду.
— Пока да, — с тоской посмотрел на меня мой избранник.
— Что значит — «пока»? Кто-нибудь вразумительно объяснит мне, что случилось?
— Передозировка крисса, — ответил Рональд, попустив глаза. — Доза оказалась слишком велика, чтобы делать прогнозы...
— Разве все запасы крисса не были уничтожены? Мы ведь давно используем другое вещество — совершенно безвредное. И... Да'ан не мог принять крисс — он обещал мне не причинять себе вреда. Это какая-то ошибка!
— Он не принимал эту гадость, — вмешался Лиам. — Мы были вместе, общались, потом он отправил меня с поручением. Я отсутствовал всего часа полтора, а когда вернулся, всё уже случилось... Да'ан был без сознания, но ненадолго пришёл в себя. Он мне сказал: «Это не я. Скажите Ли'эн, что это не я...» Ему подсунули крисс, понимаешь? Высыпали на какой-то предмет, за который он должен был взяться. И он взялся, а когда понял, что произошло, было уже поздно! Кто-то специально предусмотрительно припрятал эту дрянь и ждал удобного момента. И я знаю, чьих рук это дело. Я убью его, слышишь?
— Кого, Лиам?
— Твоего дорого братца, чёрт бы его побрал! Или Ша'бра — главное, чтобы наверняка! — кулаки майора сжались. Видно было, что он едва сдерживается, чтобы не разрыдаться. Мне стало его жаль.
— Чтобы окончательно добить Да'ана? Сейчас ты возьмёшь себя в руки и пойдёшь с нами — к Мит'гаи. Кстати, где Зо'ор? — поинтересовалась я у Рональда.
— Трусливо закрылся у себя в кабинете, как нашкодивший школьник.
— Вот пускай там и сидит — сейчас не до него.
Какой же ты дурак, Зо'ор, да простит меня Сообщество! Другого такого не сыскать во всей Вселенной... По пути нам встретился Т'тан — Военный Министр тоже выглядел огорчённым и растерянным.
— Может, созвать заседание Синода? — зачем-то спросил он. Умнее ничего не мог придумать?
— Это ещё зачем? — удивилась я. — Лучше пойдём с нами. Выясним, чем мы можем помочь.
Да'ан был без сознания. Он выглядел таким беззащитным и... таким далёким, как будто был уже не с нами. Нет! Я не позволю отнять его у меня! В этот миг я отдала бы всё, что угодно, только бы спасти эту хрупкую, угасающую на наших глазах жизнь. Бедный мой... Это оказался удар в спину, и нанесён он был тем, кто тебе особенно дорог... Так не должно быть! Лиам судорожно вцепился в тонкую руку Да'ана, уже не сдерживая слёз. Т'тан посмотрел на него с удивлением, но, как мне показалось, уважением.
— Мит'гаи, что нужно? — кратко спросила я у Целителя, который с удивлением окинул странную делегацию, состоящую из двух тейлонцев и трёх людей, но все пятеро при этом выглядели одинаково напуганными.
— Основная Энергия. Яд уже успел усвоиться его организмом.
— У меня есть излишек. Я могу дать даже чуть больше.
— Не знаю... — покачал головой он.
— У тебя есть другие варианты?
— Ты рискуешь, Ли'эн...
— Ша'бра! Можно подумать, в первый раз... Поторопись, мы теряем драгоценное время!
— Ли'эн... — Рональд привлёк меня к себе — одновременно робко и решительно, как умел только он. — У тебя ведь появился этот излишек после общения со мной, да?
— Да, и это вызвало удивление у всего Сообщества, но мои собратья по расе так и не нашли объяснения данному явлению. Поскольку на моём поведении это не отразилось, меня не стали донимать расспросами.
— Дай мне руку, — твёрдо попросил он.
— Рональд Сандовал, если ты сможешь сделать это, я тебя расцелую! — воскликнул Лиам, выпуская прозрачную ладонь Да'ана.
— Я тронут, но боюсь, что не смогу принять этот знак благодарности, — настороженно отстранился от майора Рон, переплетая наши пальцы.
Он просто думал обо мне — но так, как до сих пор не думал никто. Его нежность обволакивала меня, проникая вглубь моего естества и разворачиваясь подобно лепесткам бутона. Мы не просто соединялись, а срастались намертво, преодолевая отчаянное сопротивление наших сознаний и тел. Это было мучительно больно, и только тепло руки Рональда придавало мне сил. И я шла напролом сквозь эту боль, частично растворяясь в своём любимом и принимая в себя часть него, но осознавая, что пути назад уже не будет. И в этот миг словно что-то взорвалось внутри меня. Я чувствовала себя оглушённой и ослеплённой, но, теряя сознание, уже знала, что этот взрыв несёт в себе спасение — тому, кто дал мне жизнь, и чья собственная жизнь сейчас всецело зависела от обстоятельств. И обстоятельства снова сложились в нашу пользу. Сильные руки Рональда подхватили меня, как это уже бывало. И я доверилась им, погружаясь в спасительное временное небытие. Я чувствовала — развязка близка, и теперь мне хватит сил, чтобы преодолеть бессмысленную вражду, мешающую моим близким быть счастливыми. Я — Ли'эн, Сподвижник Восточной Европы, крошечная песчинка разума во Вселенной...

Сознание постепенно возвращалось ко мне. Я приняла сидячее положение и наткнулась на грудь Рональда Сандовала.
— Полегче на поворотах, — улыбнулся он.
— Как Да'ан?
— С ним всё в порядке. После всплеска Основной Энергии ты успела соединиться с ним — уже почти в бессознательном состоянии. Мит'гаи вовремя спохватился и подключил свою медицинскую дребедень. Как он ругал всё ваше семейство… Вернее, я точно не знаю, что он говорил, однако чётко разобрал ваши имена — твоё, Да'ана, Зо'ора, даже Ни'ана. И ещё… Прости, но при этом к вам прилагалась Ша'бра, — виновато моргнул Рон.
Да уж, ничего другого к нам, судя по всему, и не могло прилагаться. Бедный Мит'гаи… Надо будет перед ним извиниться, но…
— Причём здесь мой ребёнок?
— Твой ребёнок явился сюда и заявил, что если Мит'гаи не спасёт Да'ана, он всем покажет, когда станет военным.
Какое счастье, что он не захотел стать дипломатом…
— Пришла в себя? — хмуро спросил Целитель. — Как себя чувствуешь?
— Нормально, только какая-то странная лёгкость во всём теле и с координацией движений что-то не то. Энергии хватило?
— Ещё и осталось — отсюда ощущения, о которых ты говоришь.
— Спасибо тебе, Мит'гаи. И… прости нас, ладно?
— Простить? Ли'эн, ты ещё смеешь говорить о прощении?
— Будет тебе… Я же знаю, что ты не злой — просто прикидываешься. Где мой родитель?
— В соседней палате.
— Можно к нему?
— Можно, только… — Глава Медкорпуса замялся, опуская глаза.
— Что такое? — строго поинтересовалась я, поняв, что другой тон на Целителя не действует.
— Он не один. С ним майор Кинкейд.
Кто бы сомневался — после той истерики, которую закатил Лиам.
— Что я тебе говорил? — торжествующе посмотрел на меня Рональд.
— Да много всего, — игриво посмотрела на него я. — Например, что ты меня любишь.
— Эти слова я готов повторять постоянно, — серьёзно произнёс мой избранный, пропуская меня вперёд.
— Не помешаю? — я осторожно заглянула в палату.
Да'ан выглядел бледным и ослабленным, но относительно здоровым и, кажется, счастливым. По крайней мере, очень довольным. Лиам сидел на безопасном расстоянии. Слишком безопасном, и это наводило на мысли о том, что переместился он туда сравнительно недавно — возможно, заслышав наши шаги в коридоре. На подобные мысли наводило и покрасневшее лицо Лиама. Я сделала вид, что ничего не заметила.
— Как ты? — спросила я, осторожно сжимая ладонь Да'ана в своей. — Наверное, я причинила тебе боль? Прости, я уже не контролировала передачу энергии…
— Я не чувствовал боли, потому что сам был без сознания. Всё уже позади… — улыбнулся он, и его голос звучал негромко, но с обычной мягкостью. — Ли'эн, только не подумай, что я взялся за старое, и… Пожалуйста, не расспрашивай меня ни о чём.
— Хорошо, не буду — мне и так всё ясно, но тебя начнут расспрашивать другие. Например, Т'тан — Военный Министр очень переживал за тебя. Или тот же Мит'гаи, который места себе не находил, хоть он и причислил нас к родственникам Ша'бры.
— Я найду, что им сказать, — заверил меня родитель. — Как ты тогда выразилась — дипломат-подрывник?
— Есть такая профессия, — улыбнулась я. — Лиам, а ты ничего не хочешь сделать? Помнится, ты кое-что обещал Рональду.
— Если агент Сандовал настаивает… — нервно заёрзал Лиам.
— Я не настаиваю! — испуганно воскликнул Рон, прячась за мою спину, и во взгляде его, устремлённом на меня, читался упрёк.
— О каком обещании идёт речь? — с любопытством посмотрел на нас Да'ан, склоняя голову. Кажется, я понимаю майора Кинкейда — перед этим жестом трудно устоять… — Я что-то пропустил?
— Ты столько всего пропустил… Лиам пообещал расцеловать Рональда, если он вызовет у меня всплеск Основной Энергии, необходимой для твоего спасения. Мы свою часть уговора выполнили, — невинно улыбнулась я.
— За что я буду благодарен вам обоим по гроб жизни. Но целоваться я с ним не стану, — недовольно проворчал майор.
— Да я вообще-то и не настаиваю, — огрызнулся Рональд.
— Но пожать руку агенту Сандовалу ты можешь? — Да'ан устремил на Лиама свой кристально чистый взгляд, разгадав мой замысел. Ты обречён на поражение, Лиам Кинкейд, когда за дело берётся наш семейный подряд.
— Спасибо тебе, — Лиам выдал из себя улыбку, протягивая руку Рональду.
— Да не за что, — с деланным равнодушием произнёс тот, пожимая конечность майора.
Так оба стали жертвой тейлонского заговора. А в моей голове уже вызревал другой коварный план…
— Не обидишься, если я тебя оставлю? — спросила я у родителя. — Забыла в своём офисе один важный документ.
— Ли'эн, как я могу на тебя обижаться? — с мягким упрёком посмотрел на меня Да'ан.
— Лиам, можно тебя на два слова? — поманила я пальцем майора Кинкейда. — Не позволяй ему слишком много думать о работе. Следи, чтобы он чётко выполнял указания Мит'гаи и… снова во что-нибудь не вляпался. Если честно, я уже устала от всех этих спасательных операций — даже подумать ни о чём не успеваю.
— Да я теперь глаз с него не спущу! — заверил меня Лиам. — А думать тебе вовсе не обязательно — тогда вляпываться начинаешь ты сама.
— И ещё. Не обижай его, слышишь? Иначе ты сам можешь крепко влипнуть. Ясно?
— Куда уж яснее… — вздохнул майор.

В коридоре нас поджидала Кэт, которая ненадолго отлучилась, а когда вернулась, уже не застала нас с Рональдом в палате.
— Ты больше никуда не планируешь сегодня лететь?
— На Землю… Кэт, я хочу на Землю!
— Не хочешь сначала поговорить с Зо'ором? — спросил Рональд.
— Ну его к атавусам! Успею ещё испортить настроение себе и ему…
Признаю, я поступила опрометчиво, отложив на потом неприятный разговор с братом, о чём вскоре пожалела. Каждый имеет право на ошибку… Кроме одной — ни при каких обстоятельствах нельзя поддаваться эмоциям. Я поддалась — раздражению и обиде на брата, за что и поплатилась. Мне до сих пор стыдно вспоминать о том, что произошло, но, как говорят люди, из песни слов не выкинешь. Хотя я с превеликим удовольствием выкинула бы саму эту песню…
Мне удалось соблазнить Рональда прогулкой по вечернему парку. Было решено, что он доставит меня на Носитель — чтобы не утруждать Кэт. Я предполагала, что этот бурный день мой Защитник завершит не менее бурным вечером в каком-нибудь милом заведении. Но сначала подруга пожелала заглянуть домой, чтобы успокоить родных. А я попросила Рональда наведаться в Посольство — забрать «важный документ». Буду работать в свободное время, коль уж в рабочее мне приходится заниматься совершенно другими делами.
Мы уже прощались возле дома Кэт. Она выцарапывала у Рональда честное слово не спускать меня глаз — совсем как недавно я у Лиама, и вдруг меня охватило непреодолимое чувство нарастающей тревоги, переходящей в панику. А после наступила тишина. Нет, не наступила — навалилась на меня тяжёлой глыбой. Спустя мгновение, я осознала, что… перестала слышать Сообщество. Даже своих близких, включая собственного ребёнка!
— Рональд! — испуганно закричала я, чувствуя, что со мной происходит нечто странное и страшное. Я увидела в глазах моего мужчины и моей подруги даже не страх, а ужас, и поняла, что превращаюсь… в атавуса! Волна незнакомых, но очень сильных эмоций захлестнула меня. Впереди был лес, и я помчалась туда, повинуясь какому-то странному порыву. Сейчас я бы назвала это дикой тоской… Моё тело оказалось неожиданно сильным. Я бежала, натыкаясь на деревья, падая и снова поднимаясь, и всё дальше углублялась в лес — туда, где меня никто не смог бы найти. Это звучит неправдоподобно, но даже в таком состоянии я подсознательно пыталась обезопасить тех, кто мне дорог — от самой себя.
Сухая ветка хлестнула меня по лицу, и я, повинуясь отчаянному желанию крушить всё, что вижу, сломала её одним ударом. Вокруг были деревья, они обступали меня сплошной стеной, и из этого плена не было выхода, кроме… смерти. Сквозь глухую стену закипавшей во мне злобы до меня доносились смутные обрывки прежних воспоминаний и чувств. Я испытывала боль потери. Меня не покидало ощущение, что мне нет места в этом мире. А ещё — одолевала жажда ненависти, но… это не была сама ненависть.
Я бежала до тех пор, пока совершенно не выбилась из сил и не повалилась на траву. В тот момент я увидела свои руки, и новый приступ агрессии поднял меня на ноги. Теперь я уже ненавидела — саму себя, эти уродливые когти, которыми я принялась рыть землю, пока силы снова не покинули меня. И тогда новая боль вырвала из моей груди дикий вопль, и имя ей было — одиночество. Я видела, как взметнулись в небо птицы, напуганные исторгнутым мною звуком. Я — чудовище! Дайте мне крови, забвения, смерти!..
Я упала на землю и принялась кататься по ней, словно пытаясь раздавить ненавистное мне тело, но не чувствовала даже боли. Ничто не приносила мне облегчения. Тем временем стемнело, и из-за острых, как пики, верхушек деревьев показалась луна, но её свет только усилил мою звериную тоску. Мрак накрыл меня, проникая в мою душу. Я должна была кого-нибудь убить. Хоть кого-нибудь, только бы выплеснуть ту тьму, которую я носила внутри себя. А она была чернее самой тёмной ночи…
Внезапно я услышала совсем близко глухое рычание и увидела, как в лунном сиянии хищно блеснули два глаза. Из темноты ко мне подкрадывался зверь. Я внутренне подобралась в предчувствии схватки. Моё тело словно налилось металлом — прочным, но гибким. Жажда крови снова заговорила во мне. Я чувствовала, как подобрался и зверь. Он глухо зарычал, и я ответила ему таким же рычанием. Пробудившийся во мне первобытный инстинкт подсказывал, как следует двигаться, чтобы из охотника не превратиться в жертву. Мы долго кружили друг возле друга, подбираясь всё ближе. Я потеряла счёт времени и не знала, сколько это продлилось — несколько минут или несколько часов. Мы атаковали одновременно — две чёрных молнии схлестнулись и покатились по прохладной траве. Я увидела прямо у своего лица оскалённую пасть зверя, почувствовала его дыхание, но моя жажда крови оказалась сильнее. Мои руки сжались вокруг его шеи. Несколько минут мы смотрели друг другу в глаза — два врага, два чудовища, две… жертвы. Наконец, руки мои бессильно разжались, и измученный зверь упал прямо на меня, придавив собой моё тело. Он был живой и тёплый. Я прижалась к нему, ища защиты от одиночества, и почувствовала, что не одна. По моим щекам покатились… слёзы. Теперь я знаю, что такое слёзы атавуса — это слёзы одиночества…
Казалось, я пролежала так целую вечность, пока яркое солнце не полоснуло по моим глазам. Я всё ещё лежала на траве в обнимку со зверем. Он был похож на собаку — люди называют их волками. Я почесала его за ухом, он довольно заурчал и лизнул меня в щёку. Теперь ты — мой брат, зверь. Других у меня быть не может… Внезапно я услышала голоса. Из-за деревьев ко мне бежали люди. Знакомые мне люди. Их вид вызывал у меня боль. Я испуганно прижалась к зверю, судорожно вцепившись в его шерсть. С ними был кто-то ещё. Кто-то, кого я должна была ненавидеть, но не могла…
Новая боль обожгла меня, но из моей груди вырвался не злобный рык, а слабый стон. Тишина отступала! Я снова… слышала Сообщество! Моего родителя, моего ребёнка, всех остальных, и в этот момент с особенной остротой осознала, как люблю своих собратьев. Взгляд мой прояснился, я увидела Кэт, Рональда, Лиама и… Зо'ора. Они бросились ко мне, и волк, которого я всё ещё сжимала в своих объятьях, угрожающе зарычал.
— Успокойся, дорогой, это свои, — прошептала я. — Спасибо тебе, друг…
Я ласково потрепала зверя по загривку. Он снова лизнул меня в щёку и побрёл прочь. Вряд ли, мы когда-нибудь встретимся снова. А если и встретимся, ты меня не узнаешь — зверь, которого я назвала своим братом.

— Ли'эн, слава Богу, с тобой всё в порядке! — Рональд прижал меня к себе, и глаза его влажно заблестели. Теперь я знаю, как это — плакать…
— Я… Кажется, я никого не убила?
— Нет, родная моя, всё обошлось. Какое счастье снова тебя видеть… Я столько пережил и передумал за эту ночь, пока мы искали тебя по лесу.
— Радуйся, что мне понесло в лес, а не в жилые массивы…
— Из тебя даже атавус получился нетипичный, — усмехнулся Лиам. — Я чуть в обморок не грохнулся, когда увидел тебя в обнимку со здоровенным волчищем!
— У меня был слишком отталкивающий вид?
— Почему же? Причёска мне понравилась — креативное решение, — улыбнулся майор, а во взгляде его читалось облегчение и радость.
Креативное, говоришь? Наверное, мне очень повезло, что я не видела этого «креатива»… Из объятий Рональда я перекочевала в объятья Кэт.
— Ли'эн, как ты нас напугала… Мы не тебя испугались, а за тебя. Зараза…
— Я сама себя напугала…
Я осторожно высвободилась из объятий подруги, устремляясь к брату, который застыл в нерешительности. Несколько минут мы молча смотрели друг другу в глаза. И в его взгляде не было ненависти — только боль.
— Что я наделал? — с отчаянием произнёс он, и страдание исказило его тонкие черты. — Ли'эн, я знаю, ты никогда меня не простишь…
— Тебе нужно прощение? — мягко спросила я, преодолевая волнение и понимая, что пришёл черёд очередных решающих переговоров. — Оно у тебя есть.
— Спасибо тебе. Я знаю, что не заслуживаю этого — после всего зла, которое я причинил своим близким. Но теперь я смогу уйти спокойно.
— То есть как это — уйти? — испугалась я. — Эй, ты чего удумал? Натворил дел — и бежать? Зо'ор… Никуда ты не пойдёшь, понял?
— Прости… — Зо'ор отвернулся и медленно побрёл, не разбирая дороги. Я догнала его и обняла за плечи, но в моих руках повисло безвольное тело, а на меня смотрели угасшие глаза.
— Прекрати сейчас же! — закричала я, опускаясь на траву и увлекая за собой брата. — Ты нужен нам — мне, моему ребёнку, Да'ану… Твой уход убьёт его. Ты же не хочешь его смерти?
— Было время, когда я хотел этого сильнее всего в своей жизни. Мне казалось, что вместе с ним умрут мои проблемы, мои муки совести, моя боль… Я и тебя пытался уничтожить лишь потому, что ты делала меня слабым, Ли'эн… Я подсыпал ему крисс из-за того, что разозлился на вас обоих, когда увидел, как ты его защищала и с какой нежностью он на тебя смотрел. У меня возникло ощущение, будто мне нет места в этой идиллии. А потом ты не пришла ко мне, когда всё уже было позади, и я решил, что ты меня возненавидела. Твоё присутствие в Сообществе причиняло мне боль, и я… отсоединил тебя. А когда понял, что натворил, схватил первого, кто попался под руку — это был майор Кинкейд, и помчался тебя искать. Сейчас я хочу только одного: чтобы вы все — ты, Да'ан, Ни'ан — вспоминали обо мне без ненависти.
— Всё уже позади, слышишь? — встряхнула его я. — Мы любим тебя, и никогда не переставали любить. Теперь всё будет по-другому, вот увидишь!
— Не будет… — с болезненным упрямством произнёс брат.
— Не спорь со мной — я старше!
— Стасис — не в счёт, — возразил Зо'ор, и по губам его наконец-то скользнула вымученная улыбка, но снова погасла. — Напрасно это всё, Ли'эн. Моя жизнь кончена.
— Твоя жизнь только начинается! Дай мне руку.
— Зачем? — во взгляде Зо'ра мелькнул испуг.
— Слушай, не буди во мне атавуса — у меня теперь есть опыт, — я решительно схватила его руку, переплетая наши пальцы. — Расслабься и слушай. Слышишь? Это — то, что испытываю к тебе я. То, что называется любовью.
— Ли'эн, я не достоин этого чувства, — в порыве искреннего раскаяния склонил голову брат.
— Погоди, это ещё не всё. А вот — отображение в моей энергетической матрице тех чувств, которые ты испытываешь ко мне и к Да'ану. Чувствуешь разницу? Не чувствуешь. Потому, что нет никакой разницы. Понимаешь, нет! Не смей даже думать о переходе на другой уровень. Хрен тебе, а не переход.
— Что? — не понял Зо'ор.
— Растение такое — люди его используюсь в качестве ругательства. Видишь, до чего ты меня довёл? Уже ругаюсь, как эмоционально нестабильное существо, да простят меня мои земные друзья!
— Что мне теперь делать? — беспомощно и как-то обречённо посмотрел на меня брат.
— Жить, — уверенно ответила я. — И, в первую очередь, навестить Да'ана — вам многое нужно сказать друг другу. Или о многом помолчать…
— Я не смогу посмотреть ему в глаза…
— Сможешь. Сейчас или никогда.
— А если он оттолкнёт меня?
— Да он всю жизнь ждал этого момента! Хочешь, я пойду с тобой?
— Не нужно. Я… сам должен это делать. Долгое время я причинял боль тем, кого люблю... Теперь мне предстоит научиться иначе выражать свои чувства. Смогу ли я когда-нибудь искупить содеянное, Ли'эн?
— Сможешь. Только, умоляю, не превращайся в Да'ана номер два, вменяющего себе в вину все грехи Вселенной.
— Ли'эн… — рука брата легла на моё плечо. — Спасибо тебе…
— Спасибо? Так просто ты от меня не отделаешься! Придётся тебе удовлетворить одну мою просьбу.
— Какую? — насторожился Зо'ор.
— Поменяться на сегодня Защитниками. Кэт доставит тебя на Носитель, а Рональд останется со мной.
— Я? — возмутилась подруга. — Ещё чего! Пускай Лиам его доставляет!
— Если память мне не изменяет, в обязанности Защитника не входят препирательства со Сподвижником, — строго посмотрела я на Кэт.
— Гонки за Сподвижником по лесным дебрям в тёмное время суток тоже не входят в обязанности Защитника, — проворчала она.
— Как Глава Синода… — начал было Зо'ор, но дерзкая девчонка бесцеремонно его перебила. — Пойдём, Глава Синода, пока мой Сподвижник снова не превратился в атавуса, — Кэт легонько подтолкнула его к шаттлу.
Лицо брата приняло надменное и гневное выражение. По-видимому, он вознамерился разразиться гневной тирадой, но вдруг сник, и покорно побрёл за Кэт. Так-то будет лучше. Я не обольщалась насчёт брата — характер у него, скажем так, далёк от идеала. Впереди нас ждала ещё не одна разборка, но — в этом я была совершенно уверена — уже без покушений, предательств и интриг… Хотя сковородкой мне, пожалуй, следует запастись. Или всё-таки мясорубкой?
— Лиам… — остановила я майора.
— Каким важным поручением ты хочешь меня обременить? — ухмыльнулся он.
— Всего лишь, дружеским советом. Если тебе есть, что сказать Да'ану — сделай это прямо сегодня. Не повторяй ошибок, которые ты совершил со мной. Помни — слова должны говориться вовремя.
— Я… Это не то, о чём ты подумала… — залепетал он.
— Как это по-человечески — стыдиться своих чувств… Но ты ведь полукимера... Ладно, иди уже. И помни, что я тебе сказала. Плохого не посоветую — будь уверен. Если сможешь дать ему хоть немного счастья, то станешь мне больше, чем просто другом, Лиам Кинкейд. Почти братом...
— Сама-то ты счастлива? — он с сомнением покосился на Рональда.
— Себя я не обижу, можешь не сомневаться.

Наконец, все улетели, оставив нам с Роном один шаттл.
— Рональд… Ты готов последовать за мной? — торжественно спросила я.
— Ли'эн, с тобой — хоть в ад…
— Боюсь, именно там нам с тобой доведётся побывать ещё не раз. Хорошо, что ты согласен. Отступать всё равно уже некуда. Дай мне руку…
И в этот миг всё свершилось — так быстро, что мы толком не успели ничего сообразить… Просто стремительный поток обрушился на нас, растворяя друг в друге, сплетая воедино. Тейлонец и человек стали одним целым, и отныне только смерть последнего из нас могла разорвать этот союз. Каждая мысль, каждая эмоция Рональда отображались в моём сознании, а мои многочисленные мысли и скудные эмоции — в его. На двоих мы носили в себе целую Вселенную. Теперь я знаю, что происходит, когда пересекаются параллельные миры — рождается третий мир, сложный и прекрасный. Отныне ты до конца своих дней не выпустишь мою руку, Рональд Сандовал. А я — твою… Мы будем ощущать тепло наших пальцев даже сквозь пространство и время, и я больше никогда не испытаю чувство одиночества. Это чувство хорошо знакомо моему брату — долгие годы оно сопровождало его по жизни. Надеюсь, теперь этому симбиозу пришёл конец... Я благодарна Зо'ору за урок, который он мне невольно преподнёс. Побывав в шкуре атавуса, я научилась ценить то, что имею…
Мы лежали на траве, глядя на небо. Ветер беззвучно шевелил листья, и весь мир вокруг казался нереально прекрасным, словно пронизанным мягким светом. Пиджак Рона был расстёгнут, безупречная причёска рассыпалась. Он выглядел совершенно обессиленным, но счастливым. Из его взгляда исчезла застарелая боль, уступив место надежде. Я не человек и, к счастью, не атавус, поэтому не умею плакать, но в тот момент моя душа плакала от счастья.
— Мой CVI, кажется, снова… — нарушил молчание Рональд.
— Он тебе теперь не нужен.
— Что это за шум в моей голове?
— Сообщество. Теперь ты слышишь его так, как слышу я. Со временем ты привыкнешь, и оно перестанет утомлять тебя своим присутствием.
— Твоя жизнь была светлее моей… — задумчиво произнёс Рональд.
— Моя жизнь только начинается. Да и твоя тоже…
Я придвинулась к нему ближе, чтобы отчётливее ощущать его тепло. Наши пальцы переплелись в порыве нежности. Нет в мире счастья выше, чем просто быть вместе и получать удовольствие от присутствия в этом мире родного существа. Вслушиваться в его дыхание, вглядываться в дорогие черты, навсегда запечатлевая их в своей памяти, и мысленно благодарить судьбу за бесценный дар, который она нам преподнесла. И имя этому дару — Любовь…

Мы с Рональдом не прощались — теперь в этом не было нужды. Носитель встретил нас тишиной, но это была не та тишина, которая сводит с ума отлучённых от Сообщества. Пожалуй, стоило побывать в шкуре атавуса, чтобы научиться ценить вещи, ставшие привычными и потому порой не кажущиеся важными…
У входа в палату Да'ана сидел Лиам Кинкейд. Он крепко спал, и лицо его в этот момент было безмятежным, как у маленького ребёнка. Однажды я уже видела его спящим. Похоже, он решил последовать моему совету и немедленно увидеться с Да'аном, но разговор моего родителя с Зо'ором затянулся. Неудивительно — после стольких лет недомолвок, а порой и откровенной лжи… Я осторожно заглянула в палату. Они сидели молча. Я почувствовала, что главные слова уже сказаны, и потому осмелилась войти.
— Ли'эн… — взгляд родителя прояснился при виде меня. В глазах брата я увидела странное смешение нежности и стыда. Впрочем, ничего странного в этом не было. Не прав тот, кто считает, что все эти годы Зо'ора не мучила совесть. Я подошла и взяла их за руки.
— Исторический момент: семейство в сборе, — улыбнулась я.
— Я ждал этого момента всю жизнь… — глаза Да'ана излучали свет. Такие же глаза были у моего ребёнка, мысль о котором вызвала внутри меня прилив тепла. Мне хотелось верить, что нас с Ни'аном никогда не разделит бессмысленная вражда, как это случилось с моим родителем и братом. Зо'ор вознамерился было что-то мне сказать, но я жестом остановила его.
— Молчи. Слова сейчас не имеют никакого смысла.
Я села между ними, обняв их за плечи. И это было чудесное ощущение — просто сидеть и молчать, чувствуя, как внутри тебя бьются мысли и чувства двух дорогих тебе существ, и они созвучны твоим собственным мыслям и чувствам. Я надеялась, что судьба больше не разрушит это хрупкое единство. Слишком много всего довелось пережить Да'ану, а счастливых мгновений в его жизни было, в сущности, не так уже много…
Так в нашей семье воцарился долгожданный мир, но проблемы никуда не делись. Оставались джаридианцы, Сопротивление, наша неправильная политика на Земле, ошибочность которой осознавали только два члена Сообщества. А сие означало, что до тех пор, пока это осознание не придёт к остальным, нам с Да'аном предстоит ходить по краю пропасти. Мы оба не сможем быть до конца откровенными с Зо'ором, Лиамом, а ведь они буквально сотканы из крайностей и противоречий. Маловероятно, что эти двое взрослых детей поняли бы нас, заговори мы с ними откровенно, хоть я и сама во многом тоже взрослый ребёнок. И я не знала никого, кто нас понял бы. Даже Рональду я не могла сказать всей правды — для нашего же общего блага. Но — звёзды свидетели — как же не хочется быть политиком в отношениях с теми, кто тебе дорог… Простите нас — Зо'ор, Лиам, Рональд и все остальные. Не бывает безболезненной лжи. Но есть мучительная, вынужденная ложь во спасение…

— Ладно, я пойду. А то совсем уже забросила свои основные обязанности за всей этой спасательно-миротворческой деятельностью.
— Кстати, означенная деятельность превосходно согласуется с основными обязанностями дипломата, — лукаво посмотрел на меня родитель.
— Да уж, с такой практикой и к джаридианцам не страшно...
— Что ты несёшь? — возмутился Зо'ор. — Какие ещё джаридианцы?
— Потише, я не собираюсь знакомиться с джаридианцами, — успокоила я брата. Мне и одного знакомства хватило...
— Подожди меня пару минут — нам нужно поговорить.
Я вышла в коридор. Лиам вздрогнул и посмотрел на меня удивлёнными глазами. Такой взгляд бывает спросонья у моей Кошки.
— Там всё нормально? — он покосился на дверь.
— С учётом того, что в последнее время было нормой — наверное, нет.
— Ли'эн... Пожелай мне удачи, а? Я решил последовать твоему совету.
— Удачи, майор Кинкейд, — вполне искренне произнесла я.
— Ну, а у тебя с Сандовалом как — срослось?
Какое точное определение... Именно срослось. Да так, что уже и захочешь — не разорвёшь. Но я не захочу. И от меня будет зависеть, чтобы у Рональда тоже не возникло такого желания. Я ответила на вопрос Кинкейда лёгким кивком — какие тут могут быть слова.
— Лиам... Я понимаю, что попрошу тебя сейчас о многом...
— Представители вашей трижды неладной расы, кажется, иначе не умеют. Если не приказывают, а просят — то непременно о многом, — усмехнулся он.
— Я не имею права вмешиваться в твою эмоциональную сферу, но... Постарайся преодолеть свою ненависть к Зо'ору. Хотя бы ради Да'ана. Моему брату довелось многое пережить. Сейчас мы будем делать всё, чтобы вернуть его к жизни. Но как он сможет измениться, если окружающие будут относиться к нему по-прежнему?
— Я понимаю тебя, Ли'эн. И постараюсь сдерживать свои эмоции. Но, как мне кажется, он не стоит таких усилий...
— Стоит, не стоит... Прости, но я не могу оценивать своих близких.
В этот момент вышел Зо'ор.
— Иди, твоя очередь, — я ободряюще коснулась плеча майора.
— О чём это вы? — с подозрением посмотрел ему вслед брат.
— Да так — о жизни. А ты о чём хотел со мной поговорить?
— Это касается тебя и...
— Рональда Сандовала — я угадала? Боюсь, говорить об этом уже поздно...
— Ты зашла слишком далеко, — с упрёком посмотрел на меня брат.
— Зо'ор, я знаю, тебе трудно будет это понять... Но другого пути у меня не было.
— Почему? Это человек стал тебе дороже Сообщества?
— Какие громкие слова... Ты не лепи одно к другому. Рональд и Сообщество — разные вещи, но и то, и другое необходимо мне для жизни. Во что я превратилась бы без Сообщества, ты уже видел, — при этих словах брат опустил голову. — Прости, это было сказано не в упрёк тебе. А без Рональда меня бы уже с вами не было...
— Мне действительно пока трудно это понять. Но меня радует, что это хотя бы Рональд Сандовал, а не Лиам Кинкейд.
Так я и знала! Да, Лиам, туговато тебе придётся... Чем смогу, конечно, помогу, но пора тебе уже и самому взрослеть. Так, что это за менторские нотки? Давно ли ты сама обнаружила у себя первые признаки взросления? Впрочем, иногда я ощущаю себя так, словно провела почти две тысячи лет не в стасисе, а прожила их полноценной жизнью. Какие счастье, что подобные ощущения посещают меня нечасто...
— Постарайся взять с собой в новую жизнь как можно меньше старых мыслей и эмоций, — моя рука легла на плечо брата. — Не бойся, мы будем рядом — я и Да'ан.
— Ли'эн, я сейчас так странно себя чувствую... Словно всё, что происходило раньше, было не со мной. С другой стороны, я прекрасно осознаю, что все эти поступки совершал именно я...
— Понимаю... Но запомни простую истину: пока мы живы, у нас есть возможность исправить свои ошибки.
Я не заблуждалась в отношении Зо'ора. При всей искренности раскаяния, которое испытывал мой брат, никто не отменял особенностей его характера. Ему непросто будет изжить в себе накопленный годами набор комплексов, внутренних противоречий, дурных привычек — таких, как подозревать окружающих в дурных намерениях относительно своей персоны. Но кто мы такие, чтобы его осуждать? И чем лучше мы сами?
В завершение нашего разговора он обнял меня — немного неуклюже, но бережно. Я почувствовала, как внутри меня нарастает, нежно пульсируя, тёплая волна.
— Поздравляю, ты научился дарить тепло, — улыбнулась я, обнимая его в ответ.
Мы стояли, обнявшись, и смотрели на звёзды. Я ощущала в себе эмоции брата — стыд за содеянное ранее, надежду на перемены к лучшему и... страх перед жизнью. Зо'ор, Зо'ор... Твоя проблема в том, что ты сам себя не любишь и не можешь принять таким, каков ты есть. Тебе бы надёжного проводника, который уверенно и нежно поведёт тебя по жизни... Кто тебе сказал, что это невозможно, глупый? Я верю, однажды в твоей жизни появится кто-то, кому ты сможешь довериться и сказать, как я Рональду: «Держи меня за руку, и не отпускай...»

За последнее время движения Ни'ана стали более уверенными и изящными. Исчезла трогательная детская неуклюжесть, взгляд стал задумчивым и серьёзным.
— Я определился, — произнёс он. — Хочу быть военным.
— Что ж, это твой выбор. Мы можем полноценно служить Сообществу лишь тогда, когда занимаемся своим делом.
— Тебя огорчил мой выбор?
— Нет, — я погладила его по плечу. — Ты — самостоятельная личность, и никто не сможет понять, что тебе нужно, лучше тебя самого. Я желаю тебе успеха на избранном пути. И в какие бы условия не ставила тебя жизнь, старайся быть честным перед собой и Сообществом. Я уверена, ты сделаешь удачную карьеру. Только помни, что это очень важно, но не главное в жизни.
— Ли'эн... Скажи, что произошло между тобой и агентом Сандовалом? Прости, но это не даёт мне покоя. Всё Сообщество в растерянности... Ведь то, что ты сделала, несвойственно нашей расе.
— Почему же? Как раз это ей и свойственно. Человек в такой ситуации повёл бы себя совершенно иначе. И, поверь, Рональду на этом пути пришлось пожертвовать большим, чем мне. Да я, собственно, пока ничем и не жертвовала.
— Но зачем тебе это нужно?
— Каждый тейлонец, заботясь о себе, вместе с тем, и даже прежде всего заботится о Сообществе. Находясь рядом с Рональдом, преодолевая некоторые личные проблемы, я получаю то, что необходимо для жизни мне и всем нам — Основную Энергию. И не только для жизни, но и для её продолжения... Ни'ан, я хочу, чтобы у тебя были дети, чтобы у твоих детей были дети. И чтобы они были у меня, Зо'ора, Да'ана, всех наших. Ты пока не представляешь себе, какое это счастье — держать на руках своего новорождённого ребёнка. Но когда-нибудь ты почувствуешь это, я верю, и поймёшь причину моих поступков, которые сейчас, возможно, кажутся тебе предосудительными.
— Ребёнок появляется отсюда? — Ни'ан прикоснулся к своему животу, безошибочно указывая на то место, где мы вынашиваем наших детей.
— Верно, — улыбнулась я.
— А рожать — это больно?
Я вспомнила, какой ответ дал мне на этот вопрос мой родитель: «Это больно, когда ты осознаешь, что твоё дитя не будет жить». Я сделаю всё, чтобы Ни'ан никогда не познал эту боль...
— Не скажу, что это безболезненный процесс, Ни'ан. Но боль — ничтожная плата за радость, которую приносит осознание того, что тебе дана была возможность явить миру новую жизнь.
— Это... И есть то главное, о котором ты говорила? — взгляд моего ребёнка озарился внезапным осознанием простой истины. И меня посетила радость — я смогла быть ему полезной, дать знание, которое несколько осложнит ему жизнь, но наполнит её смыслом. Слишком долго мы тратили свои силы на побочные цели, пока не оказались на грани вымирания...
Когда я вышла из апартаментов моего ребёнка (похоже, картины и макет Носителя задержатся там дольше, чем в своё время у меня), он пребывал в задумчивости. Но взгляд Ни'ана излучал покой и свет. Я слишком рано заставила его задуматься о некоторых вещах. Но лучше уж так, чем если бы это произошло слишком поздно...

В этот день мне удалось ещё раз увидеться с Да'аном, которого отчаянно тянуло на трудовые подвиги. Мит'гаи строго-настрого запретил ему покидать палату, и теперь мой родитель без зазрения совести гонял Лиама по маршруту «Носитель-Посольство» и обратно. У майора Кинкейда при этом был вид мученика, смирившегося со своей участью. Сам напросился...
— Сжалься над Кинкейдом, — взмолилась я.
— Не вижу повода для жалости, — спокойно возразил мой родитель. Вот ведь, зараза, как сказала бы моя Кэт! Какой же тебе повод нужен — предобморочное состояние?
— И всё-таки будь с ним помягче.
— Тогда он начнёт вести себя так, что придётся проявить ещё большую строгость.
Я вынуждена была согласиться с Да'аном. Мне в этом отношении повезло больше — я имею в виду Рональда...
— Как самочувствие? — поинтересовалась я. В энергетической картине родителя присутствовали очень яркие положительные эмоции, и мне трудно было судить о состоянии его здоровья.
— Отличное самочувствие. Мне кажется, Мит'гаи просто отыгрывается за причинённые хлопоты.
— Хлопоты? Да он чуть не свихнулся со всеми нами! А тебе действительно лучше побыть под присмотром. Мало ли, что...
— Я сейчас больше переживаю за тебя, Ли'эн. Зо'ор мне обо всём рассказал... Я испугался, когда перестал чувствовать тебя в Сообществе, как будто это произошло со мной.
— Всё уже позади. Знаешь, я даже смогла извлечь из этого происшествия некоторую пользу. Начала ценить то, что имею.
— Это был жестокий урок... — покачал головой родитель, по-видимому, вспоминая собственные ощущения.
— Да, но мне каким-то чудом удалось никого не убить. Даже смогла наладить близкий контакт с представителем земной фауны. Атавус-дипломат... — я попыталась отвлечь Да'ана от грустных мыслей, ведь сейчас у него был повод для радости, и не один. Нам даётся в жизни поровну горестей и радостей. Так зачем увеличивать число первых, ограничивая себя во вторых?
— Я почувствовал через Сообщество, что произошло между тобой и Рональдом...
— Произошло то, что должно было произойти. Хоть ты-то меня понимаешь?
— Я — да, — легонько сжал мою руку родитель.
— Это — главное. Ни'ан с Зо'ором не совсем меня поняли, но хотя бы попытались. И не осудили, что тоже очень важно.
— Непростой путь вы с Рональдом для себя выбрали...
— Я вообще не ищу лёгких путей — это у меня наследственное.
— О чём ты? — устремил на меня невинный взгляд Да'ан. Подумаешь, я тоже так умею.
— О том, что кое-кого природа наделила неуёмной жаждой познавать мир на собственной шкуре, и этот кто-то передал сию похвальную черту своим потомкам.
— Аргумент принят, — улыбнулся родитель, но взгляд его при этом оставался серьёзным. — И всё же... Береги себя, дитя моё. И знай: если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь — я сделаю всё возможное и невозможное.
— Знаю. Я тоже. Ведь мы — продолжение друг друга...
Он понял меня — это было ясно и без слов. От него ничего не скрылось: ни подлинный смысл моего поступка, ни его возможные последствия. Но цена вопроса была столь высока, что стоило рискнуть. Странное я создание — вроде бы, большую часть жизни провожу в раздумьях, а поступаю всё равно по наитию. Может, в этом моё счастье?

Перед вылетом на Землю судьба преподнесла мне подарок в виде встречи с Рональдом.
— Пообщалась со своей роднёй? — улыбнулся он.
— Вроде бы, все находятся в относительной безопасности. Зо'ор ушёл в себя, Да'ан — под присмотром Целителя, Ни'ан строит планы на будущее...
— Зо'ор сегодня ведёт себя так тихо, что все интересуются его самочувствием. Видел Кинкейда. Носится туда-сюда, как ужаленный.
— Да'ан рвётся на работу, а Мит'гаи заточил его в палате. Вот и пришлось Лиаму в кои-то веки заняться прямым выполнением своих обязанностей.
— Странные отношения...
— Нет там пока никаких отношений. И не знаю, будут ли...
— Если будут — им придётся тяжелее, чем нам. Обществу будет сложнее это понять.
— Какое общество ты имеешь в виду? Земной общественности вовсе необязательно быть посвящённой в тонкости нашей личной жизни. А Сообщество пока пребывает в растерянности, не зная, как расценивать происходящее. К тому времени, когда оно опомнится, у нас появятся весомые аргументы, чтобы убедить его в нашей правоте.
— Прости. Я знаю, что для тебя всегда Сообщество будет на первом месте, и принимаю это. — Спасибо... Но ты не совсем правильно понял мою систему ценностей. Для меня ты — тоже часть Сообщества. То, без чего я не смогу жить.
— Это серьёзное признание для тейлонца, — изумлёно посмотрел на меня Рональд.
— Тема нашего разговора не располагает к легкомысленному настроению... Скажи, ты, правда, не жалеешь о том, что произошло?
— Если бы у меня была возможность всё переиграть, я сделал бы то же самое.
— Вот и прекрасно. Скоро я преподнесу тебе сюрприз — надеюсь, тебе понравится.
— Какой ещё сюрприз? — насторожился Рон.
— Увидишь, — загадочно улыбнулась я.
Направляясь к ангару, я чувствовала на себе его взгляд, полный нежности. Он согревал меня и ласкал... Вот оно — самое главное: чувствовать друг друга на расстоянии, осознавая, что никакого расстояния и нет. Иметь возможность, не прибегая к помощи слов и даже не глядя в глаза, каждое мгновение своей жизни дарить тепло тому, кто стал неотъемлемой частью тебя. По сравнению с этим всё остальное — условности. И пусть не всегда удаётся ими пренебречь, наши сомкнутые руки способны принять на себя любую тяжесть. И... не разжаться...

День начинался так, что лютому джаридианцу не пожелаешь. Сначала Лиам поцапался с Кэт. Вернее, сначала он поцапался с Да'аном и выплеснул на меня весь поток своих отнюдь не положительных эмоций.
— Ли'эн, с ним невозможно общаться! — стенал он, взывая к моей чуткости. Но моя чуткость свернулась клубочком, как Кошка, и не желала просыпаться.
— Не общайся, — невозмутимо заявила я.
— Я так не могу...
— Значит, общайся.
— Я же говорю тебе, это невозможно! Пытаюсь хоть что-нибудь ему втолковать, а натыкаюсь на снисходительный взгляд: «Лиам, что тебя так взволновало?»
— И что же тебя так взволновало? — с любопытством посмотрела я на всклокоченного майора Кинкейда.
— Вот вчера он куда-то исчез на несколько часов, ничего мне не сказав. Вернулся с каким-то странным видом — взгляд отсутствующий, на губах загадочная улыбка. На вопрос, где был, ответил, что не хотел бы это обсуждать. Мягко так отшил. А потом ещё и спрашивает, что меня так взволновало? И, в придачу ко всему, упрекает меня в недоверии. То есть, не то, чтобы упрекает, но намёк я понял.
— Ну, и где, ты думаешь, он был? Скорее всего, медитировал в садах Ка'арпа'аджа на Луне.
— Неужели, нельзя было просто сказать мне об этом? Я весь извёлся после той истории с криссом!
— Выходит, ты действительно ему не доверяешь? — с грустью посмотрела я на Кикейда. — К тому же Да'ан вовсе не обязан отчитываться перед тобой в каждом своём действии. Возможно, ему просто захотелось побыть в одиночестве. Ты ведь не докладываешь ему, когда хочешь напиться в «Плоской планете». А он тоже может волноваться...
— Да'ан — волноваться? Ли'эн, не смеши меня! Да его ничем не прошибёшь...
— Лиам, прости, но я не нахожу разумным общаться с тобой, когда ты пребываешь в таком состоянии. Сейчас ты слышишь только себя. Когда остынешь — можешь со мной связаться. Только не начинай беседу фразой «Ли'эн, это невыносимо!», иначе я сразу отключусь.
— Вы оба — жестокие, бесчувственные создания, Ша'бра побери вашу расу!
— Уже побрала — иначе мы бы не находились на Земле...
— Прости, Ли'эн! Я — такой идиот... — в приступе раскаяния Лиам схватил меня за руку. — Хочешь, я попрошу у него прощения?
— Я-то здесь причём? — я осторожно высвободила руку. — Ты сам должен этого захотеть.
— Только вот нужно ли ему это?
— Иди ты к Ша'бре, Лиам Кинкейд, — ответила я, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимость.
И надо же было этому страдальцу увязаться за мной и пересечься с Кэт! Кстати, она таки обзавелась CVI, правда, «особой конструкции», о чём по моей просьбе позаботился Да'ан.
— Не хочу портить ей жизнь, — пояснила я, и родитель меня понял. Кэт и так была мне предана. Да и я сама не желала бы видеть рядом с собой человека, который испытывает ко мне искусственно вызванные чувства.
Теперь предметом её нежности и заботы стал горячо любимый скрилл, с которым она носилась, как с ребёнком. Лиама раздражала эта идиллия. Меня — забавляла и умиляла.
— Тошно смотреть! — бурчал он, наблюдая, как Кэт воркует со своей Анакондой.
— Тошно — не смотри, — отвечала подруга, старательно копируя взгляд, который я использую в качестве последнего аргумента при общении с особо назойливыми политиками.
В этот раз Лиам сам затронул Кэт.
— Сама чокнутая, и скрилл у тебя больной на всю голову, — заявил он.
— А ты не приставай к моему скриллу, и он тебя не тронет.
— Между прочим, у меня тоже кое-что есть...
— Сказать тебе, куда это засунуть?
В этот момент они вспомнили обо мне и уставились на меня с пристыженным видом.
— Продолжайте, мне интересно, — заверила их я, склоняя голову.
— Зараза ты, Ли'эн, — употребил любимое словечко Кэт майор Кинкейд. Правда, у него это прозвучало с несколько иной интонацией. — Знаешь, я начинаю сочувствовать агенту Сандовалу. Вы, тейлонцы, способны только на то, чтобы использовать окружающих по полной программе.
— Смею тебя заверить, Рональд был готов к такому повороту событий, — смерила его снисходительным взглядом я.
— И твой родитель — такое же эгоистичное создание, как ты. Сначала он бессовестно пользуется своим обаянием, а потом показывает свою подлинную натуру.
— Да'ан? Да ему памятник нужно воздвигнуть за терпение! Не смей говорить гадости о моём родителе — не буди во мне зверя.
— И какой породы у нас зверь?
— Лучше тебе с ним не знакомиться, Кинкейд.
Вот почему я спокойно стою и слушаю весь этот бред? Но ни один тейлонец в здравом уме не опустится до того, чтобы подраться с наглым полукимерой. А жаль... Я бы опустилась, если бы не не Да'ан. Ты обязан ему жизнью и здоровьем, Лиам Кинкейд!
— Это была твоя гениальная идея — доверить этой пигалице скрилла? — перевёл он тему, раздражённо косясь на Кэт.
— Доверила же тебе природа шакараву, — парировала я.
— Разберись со скриллом своего Защитника — он у неё какой-то припадочный.
— Анаконда просто терпеть не может мужиков, — пояснила подруга.
— Позволь с тобой не согласиться, — улыбнулась я. — Мне кажется, скрилл в данном случае просто чувствует твоё настроение.
— На что ты намекаешь? — с подозрением взглянула на меня Кэт.
— Намёками я могу говорить с Да'аном. А в общении с вами обоими стараюсь выражать свои мысли так, чтобы мои слова было истолкованы однозначно, или вообще молчу.
— Вот, видишь? — торжествующе посмотрел на моего Защитника Лиам. — И так они относятся ко всему человечеству!
— Наверное, у Ли'эн есть для этого некоторые основания, — вздохнула Кэт. — Мы с тобой действительно ведём себя, как идиоты. Пойдём, Ли'эн. Прости, что тебе пришлось стать невольной свидетельницей этого безобразия. Наверное, это стало для тебя шоком...
Эх, мне бы сейчас шакараву... Вот это было бы зрелище: Сподвижник Восточной Европы лупит Защитника Североамериканского Сподвижника! А Да'ана я бы просто не стала просвещать, почему у его Защитника такой необычный вид. Мы гордо удалились, оставив Лиама растерянно хлопать глазами.
— Не то, чтобы шоком — я уже привыкла. Просто грустно это всё…— склонила голову я, устало закрывая глаза.
— Что именно?
— Лиам ведь на самом деле испытывает к моему родителю нежность, а выразить свои чувства не может. Вместо этого предъявляет какие-то нелепые претензии, несёт полную чушь. Сам себя накручивает, потом начинает выплескивать на Да'ана свои надуманные обиды. Тем не менее, в эмоциональной картине Лиама присутствует редкой красоты чувство. Никак не возьму в толк, почему он этого стыдится?
— И почему Лиам не выбрал Зо'ора? — в сердцах воскликнула Кэт.
— Потому, что оба они, как говорите вы, люди, одного поля ягоды. Вспыльчивые, эмоционально несдержанные, обидчивые… Слушай, а что ты всё о Зо'оре? Признайся, тебе нравится мой брат?
— Господь с тобой! — воскликнула подруга. — Но в тот день, когда я по твоей просьбе доставляла его на Носитель, у него был такой несчастный вид… Мне даже стало его жаль. Он хоть и редкий дурак, но живое существо, способное испытывать боль.
— Спасибо тебе за сочувствие к моему брату. Но, поверь, он отнюдь не дурак. Просто не очень счастливое создание… И Лиам тоже не дурак. По большому счёту, он преисполнен благих намерений, только не может их разумно реализовать. Да'ан старше, опытнее, и он снисходительно смотрит на глупости, которые совершает майор Кинкейд. Тому же Зо'ору это не показалось бы забавным.
— Думаешь, из этого что-нибудь выйдет?
— Это зависит от многих обстоятельств… Не обижайся на Лиама — он сейчас в таком взвинченном состоянии из-за размолвки с Да'аном. Причём, размолвка односторонняя — Кинкейд сам затеял ссору, сам обиделся. Полное самообслуживание. А теперь чувствует за собой вину, вот и ищет, на ком бы сорваться.
— А ты, похоже, неплохо начала разбираться в людях…
— Не знаю, Кэт, — покачала головой я. — Считается, что это так, но лично я уже ни в чём не уверена. К тому же, Лиам — не совсем человек.
— Шакарава ему мозгов не прибавила, — проворчала Кэт.
— Ты слишком категорична, — улыбнулась я.
Не уверена, что я действительно хорошо разбираюсь в людях. Мне понятно было поведение Лиама, но я не могла найти ответа на один вопрос: что мешает ему просто расслабиться и быть счастливым? Нельзя сказать, что, ситуация, в которой находились мы с Рональдом, более проста, и изначально нас тоже многое разделяло. Но мы смогли преодолеть свой страх перед будущим и протянуть друг другу руки. Сможет ли отважиться на такой шаг Лиам Кинкейд? Мне очень хотелось в это верить…

Продолжился этот день не так ужасно — мне даже удалось поработать! А вечером нам с Кэт предстояло присутствовать на благотворительном вечере, посвящённом проблемам детей-сирот.
— Ли'эн, ты уверена, что непременно хочешь посетить это сборище? — с сомнением посмотрела на меня Кэт, когда я приняла приглашение.
— Я люблю наблюдать за людьми в разных ситуациях. Думаю, это будет любопытное и поучительное зрелище.
Кэт что-то проворчала насчёт тейлонского упрямства и «шила в заднице», но я благополучно пропустила её комментарии мимо ушей. Конечно, она — прекрасный Защитник, но было бы неразумно слепо полагаться на её мнение...
Однако когда я увидела эту «ярмарку тщеславия» — хорошее выражение земного классика, очень уместное в данном случае, то почти пожалела, что не прислушалась к мнению Кэт. Зрелище было не любопытное, а тягостное. Дамы сверлили друг друга оценивающими взглядами, а мужчины изучали плечи и декольте полуобнажённых девиц — певичек и актрисок, которым всё равно, где засветиться. Какая-то пожилая тётка в претенциозном бархатном наряде и жемчугах с неодобрением покосилась на нас. Было бы наивно с её стороны полагать, что я приду в вечернем платье (за такое могли бы и от Сообщества отключить), а Кэт смотрелась вполне элегантно в строгом брючном костюме. Она даже причёску сделала. Красиво... Но, наверное, жутко неудобно.
— Что это за ходячая музейная экспозиция? — покосилась я на тётку.
— Хрен знает... Но её морда попадалась мне в светской хронике.
— Скольким детям можно было бы помочь, если бы продать её жемчуга... — мечтательно произнесла я.
В этот момент какой-то юный оболтус, проходя мимо, ущипнул меня за задницу. Я просто оторопела от такой наглости, но быстро сориентировалась, изловчилась и ответила ему тем же — как можно больнее. Парень испуганно вытаращился.
— Простите, я подумала, что это у вас такой приветственный ритуал, и ответила, — невинно захлопала я глазами. Кэт всхлипнула, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, а парня словно ветром сдуло.
Куда я попала? Они, что, дикие? Тейлонца никогда не видели? Не люблю, когда на меня показывают пальцами. Может, «стриптиз» им устроить — взять и утратить человеческий облик прямо сейчас? Так, Ли'эн, держи себя в руках. Помни, ты — дипломат, лицо своей расы...
— Слушай, а она ничего, — услышала я за спиной мужской голос.
— Ты уверен, что это именно она? По-моему, это «оно», — возразил ему второй голос.
Сам ты «оно»! В смысле, продукт человеческой жизнедеятельности, который, если верить Кэт, не тонет...
— А я тебя предупреждала, — с сочувствием посмотрела на меня подруга. — Пойми, я — твой Защитник. Я пыталась отговорить тебя от этой идеи, чтобы защитить от подобных ситуаций.
— Спасибо за заботу, но я хочу досмотреть это представление до конца.
— Ты же не думаешь, что все люди такие? — с опаской посмотрела на меня Кэт.
— Я не вижу здесь людей, кроме тебя и обслуживающего персонала.
Вскоре к нам приклеилась какая-то блеклая дама, затянутая в ядовито-зелёный шёлк. Она постоянно поправляла кривую башню из фальшивых локонов, сверкая столь же фальшивой улыбкой, и стрекотала без умолку.
— Дорогуша, а почему вы всё время носите синее? Вам не идёт этот цвет — вы в нём такая бледненькая... Мужчины любят ярких женщин! Вам пошёл бы бирюзовый цвет...
— Разве яркая женщина и яркая одежда — это одно и то же? — я снова широко распахнула глаза. У дамочки на какое-то время вырубило звук. Надо ей почаще молчать — с закрытым ртом она выглядит гораздо приятнее. Так и не решив, как следует расценивать свои слова, она торопливо извинилась и устремилась на поиски новой «жертвы».
— Почему этот мужчина на меня так смотрит — как на товар на прилавке? — указала я на высокого женоподобного брюнета.
— Это Влад Росицкий, директор модельного агентства. Он на всех женщин смотрит, как на товар. Анаконда, тише, не надо его бить — он просто дурак. Кстати, Росицкий любит привлекать к участию в своих модных показах политиков, общественных деятелей...
— Пускай министра экологии привлечёт — весьма колоритный типаж... А кто это к нам несётся? — указала я Кэт на высохшую напыщенную особу лет сорока, которая направилась к нам решительным шагом. Дама была увешана бриллиантами, как эта праздничная штука... Рождественская ёлка, вот!
— Жена одного бизнесмена. Слывёт ярой защитницей прав детей-сирот. Нашла свободные уши — сейчас начнёт нас грузить.
— Что ж, послушаем, — я изобразила на лице живейший интерес.
Дама обрушила на меня поток информации о количестве детей-сирот в Украине. Надо сказать, поначалу было действительно интересно.
— Это просто катастрофа! — с жаром восклицала она. — Общество должно направить все усилия на то, чтобы такое позорное явление, как сиротские учреждения, исчезло с лица Земли! Дети должны воспитываться в нормальных семьях, иначе им будет трудно стать полноценными членами общества...
— Наверное, у вас много детей? — поинтересовалась я, когда моя собеседница замолчала, чтобы перевести дух.
— Дети — у меня? — лицо дамы исказила брезгливая гримаса. — Мы с мужем бездетны. Я не могу позволить себе такой роскоши, как иметь детей — кто тогда будет заниматься проблемами бедных сироток? А у вас, кажется, есть ребёнок. Мне попадались в газете ваши фотографии, сделанные на каком-то мероприятии — вы определённо были в интересном положении.
— У меня есть ребёнок, — улыбнулась я. — И, надеюсь, будут ещё.
— С вашей стороны это безответственно! В мире полно плебеев, которые способны лишь на то, чтобы размножаться. Мы с вами — элита, и у нас другое предназначение.
— Какое, если не секрет?
— Нести в мир добро! — назидательно воскликнула дама, сделав патетический жест. В этот момент рядом проходил официант с подносом, и она задела рукой бокал. — Смотри, куда прёшься, скотина! Ты испортил моё платье! Знаешь, сколько оно стоит? Считай, что ты уволен!
Я испуганно отпрянула от противно визжащей тётки. Если именно так в её представлении выглядит добро, что же тогда следует понимать под злом? Парнишка растерянно хлопал глазами и пытался оправдаться, но благотворительница не давала ему даже рта раскрыть.
— Как тебя зовут? — я участливо посмотрела на парня.
— Андрей.
— Подойди завтра в Посольство. Нам нужны работники для обслуживания наших приёмов.
— Спасибо вам! Я так испугался, что потерял работу... Вы же видели, она сама опрокинула на себя бокал! А я — единственный мужчина в семье. Живу с мамой и двумя младшими сестрёнками... Ой, простите, вам, наверное, неинтересны мои проблемы...
— Поверь, это мне интереснее, чем это гадкое сборище. Пойдёмте-ка отсюда, ребята, — я решительно направилась к выходу, увлекая за собой Андрея и Кэт. Ко мне тотчас же подскочил организатор мероприятия.
— Как, вы уже уходите? Но ведь благотворительный аукцион ещё не начинался... Что мы скажем журналистам? Разразится скандал!
— Можете сказать журналистам, что Сподвижник Восточной Европы покинул мероприятие по причине плохого самочувствия.
И это была чистейшая правда. Чувствовала я себя прескверно... За свою недолгую жизнь я успела познакомиться со многими людьми, достойными уважения. Представители этой расы наделены способностью сопереживать... Откуда же столько бездушного пафоса? Моя верная Кэт заблуждалась, когда сказала, что я неплохо узнала людей. Остаётся ещё слишком много вещей, недоступных моему пониманию...

Мне хотелось с кем-то поговорить, и я направилась к Да'ану — моему любимому родителю и наставнику. Я рассказала ему об увиденном.
— Какая противоречивая раса эти люди! — вырвалось у меня. — С одной стороны, они способны дарить любовь и тепло, а с другой — сами загоняют себя в зависимость от вещей, условностей, каких-то нелепых стереотипов... Ты бы видел этих женщин — не разумные существа, а витрины для драгоценностей! Сначала люди окружают себя вещами, потом прирастают к ним и, заботясь о вещах, не всегда успевают позаботиться о самих себе и своих близких... Как можно так бездарно тратить столь короткую жизнь? У меня это в голове не укладывается. А как они воспитывают своих детей? Ради собственного душевного комфорта чуть ли не с рождения формируют у них страх перед жизнью...
— Какие чувства вызывают у тебя эти люди? — поинтересовался родитель.
— Мне жаль их, — искренне ответила я. — Знаешь, в последнее время я ощущаю себя так, будто жизнь проходит мимо меня. Сижу в своей тихой Восточной Европе, в то время как все решают серьёзные проблемы... Мне кажется, от меня мало толку... Может, дипломатия — это не моё?
— Ли'эн, прости, что я в своё время лишил тебя права выбора, фактически подтолкнув к этому решению. Но тебе известны обстоятельства твоего рождения. Накануне я провёл очень важные и тяжёлые переговоры, и эта информация отобразилась в твоём сознании. Ты прошла их вместе со мной и стала дипломатом, ещё не появившись на свет. Твоя миссия ещё впереди. И когда настанет черёд главных переговоров в моей жизни, я хотел бы, чтобы рядом была именно ты. А пока — набирайся опыта и приноси пользу Сообществу другим способом, — при этих словах Да'ан многозначительно улыбнулся. — Считай, что это — кратковременная передышка. Пользуйся тем, что даёт тебе жизнь. Возможно, нам придётся рискнуть абсолютно всем — положением, будущим, жизнью...
— Спасибо тебе за доверие, — я была тронута словами родителя. — Это очень важно для меня... Наверное, иногда я веду себя, как Лиам Кинкейд.
— Лиам Кинкейд... — Да'ан возвёл глаза к потолку. — Наверное, уже успел нажаловаться на меня?
— Не без того... Завидую твоему терпению.
— Он довольно трогателен в проявлениях своей заботы. Но внутренние комплексы мешают ему раскрыться в полной мере. К тому же, он легко попадает под влияние окружающих — не всегда благотворное. Приходится сдирать с него налёт ложной гипертрофированной «мужественности», а это очень болезненный процесс.
— Удачи... Лиам — хороший, иногда даже слишком хороший. Но сегодня мне так хотелось его треснуть!
— Ли'эн... — с мягким упрёком посмотрел на меня родитель, но в глазах его плясали озорные искорки. — Хотя, знаешь... Если честно, мне тоже иногда хочется его треснуть.
Вот это да! Да'ан устремил взгляд в сторону окна — как всегда, бесподобно невозмутимый. И как его можно не любить? Всё-таки повезло мне с родителем... Да и с братом, наверное, тоже повезло — постоянно держит в тонусе.
— Как Зо'ор? — спросила я. — Я чувствую через Сообщество, что он пребывает в подавленном состоянии.
— Он был у меня. Ощущает себя не совсем здоровым. Загляни к нему. Не хотелось бы оставлять его одного, а меня Мит'гаи отказывается выпускать из заточения.
Напоследок я озвучила одну просьбу. Да'ан посмотрел на меня с удивлением, но моя затея показалась ему интересной, и он ответил мне согласием. Надеюсь, Рональд правильно меня поймёт... Прихватив по пути Ни'ана, я направилась к Зо'ору. Брат сидел в углу — потерянный, одинокий.
— Зо'ор, Ли'эн, поиграйте со мной, — вдруг попросил мой ребёнок, который в последнее время усиленно старался держаться солидно, как взрослый — всё-таки, будущий военный. Моя ты прелесть! Я поразилась, какую тонкость и проницательность проявил Ни'ан.
— Хорошо, только потом не возмущайся — сам напросился, — улыбнулся брат, сооружая баррикаду из кресел. Взгляд его оживился, и я вздохнула с облегчением. — На подкрепление сегодня можешь не рассчитывать.
Но в самый разгар «битвы» на пороге появился... Да'ан!
— Снова боевые действия без меня?
Он опустился рядом с Ни'аном и принялся давать ему советы.
— Ты как здесь оказался? — удивилась я.
— Я почувствовал, чем вы здесь занимаетесь, и Мит'гаи ненадолго меня отпустил — решил, что положительные эмоции будут способствовать моему выздоровлению.
«Если бы все войны были такими...» — подумала я, с нежностью глядя на своих родных... Контрастная штука эта жизнь — в ней есть место и уродливым «ярмаркам тщеславия», и искренним, неподдельным чувствам. Люди считают нас слишком холодными, принимая нашу сдержанность за неспособность испытывать эмоции. Да, наша эмоциональная сфера во многом отличается от человеческой. Многие переживания приходят ко мне в виде чувств-мыслей. Но они есть, и я рада, что рядом со мной находятся те, кто способен их разделить. Я отправила порцию тепла Рональду Сандовалу, получив ответную вспышку нежности. Тейлонская судьба порой играет с нами в жестокие игры. Но другой я бы для себя и не хотела, ведь взамен она даёт мне то, что наполняет мою жизнь смыслом...

Похоже, это уже становится у меня традицией — начинать утро с Лиама Кинкейда. Вернее, с душещипательной беседы с ним. Нашёл психоаналитика... Интересно, он может допустить хотя бы мысль о том, что у кого-то, кроме него, могут быть проблемы? Нет, у нас с Рональдом всё в порядке. Но как же я за него переживаю... Я многого не могу ему дать, и не смогу никогда. Осознание этого причиняет мне боль, и больших усилий стоит скрыть её от Рона. Он говорит, наша мысленно-эмоционально-энергетическая близость — выше и чище того, что ему могла бы дать земная женщина. Но, тем не менее, он остаётся человеком, со своими потребностями. Может, попытаться вызвать у себя Ка'ат'ам? Только что это изменит?
— Ли'эн, это невыносимо!.. — Лиам начал наше общение уже привычной фразой.
— Что на этот раз невыносимо? — обречённо посмотрела на него я. — Впрочем, молчи.
Я взяла его за руку. Эмоции майора Кинкейда были просты и понятны. Неясно было только, что со всем этим делать...
— Теперь говори, — я жестом указала ему на свободное кресло.
— Почему он постоянно от меня закрывается?
— Потому, что на данном этапе ваших отношений вам обоим лучше постепенно узнавать друг друга. Вы — представители разных рас, и слишком большой объём информации личного характера может травмировать обоих, — терпеливо пояснила я. Мысленно поставив себя на место Лиама, я смогла преодолеть раздражение и теперь испытывала к нему сочувствие. Интересно, надолго ли меня хватит?
— Знаешь, мне иногда кажется... — Кинкейд запнулся, но я доверительно погладила его по руке, побуждая высказать мысль, которая мучила майора. — Мне кажется, будто между нами всегда будет стоять призрак Уильяма Буна.
— Лиам... Эти призраки прошлого чаще всего порождает наше собственное воображение. Если бы между вами действительно что-то стояло — Да'ан никогда не позволил бы себе сделать шаг к вашему сближению.
— Мне кажется, у него все мысли о тебе, Зо'оре и покойном Буне... — со вздохом повторил Лиам. У него был такой несчастный вид, что мне захотелось как-то его поддержать, приободрить. И... хорошенько треснуть — ничего не могу с собой поделать.
— Ключевые слова в твоей фразе — «мне кажется». Обрати внимание, ты произнёс их трижды. Не стоит приписывать окружающим собственные мысли. Между прочим, со мной он чаще всего говорит о тебе.
— И что же он говорит обо мне? — насторожился Кинкейд.
— Только хорошее, — заверила его я. — И в голосе моего родителя при этом звучит искреннее тепло.
— В его отношении ко мне ощущается забота, но... Он не позволяет ничего для себя сделать, а мне бы очень хотелось. Рабочие поручения — не в счёт.
— Почему же — «не в счёт»? Всякое действие имеет значение, если совершается с теплом и добрым намерением. В любых отношениях, независимо от стадии развития, очень важно наличие этого тепла — без него невозможна близость.
— Но я хотел бы сделать нечто большее, только не знаю, что ему нужно. Пытаюсь понять, и боюсь сделать что-нибудь не то...
— Извини, а ты... спросить не пытался? — с изумлением посмотрела я на Лиама.
— Думаешь, такой вопрос не обидит Да'ана?
Обидит?! Поздравляю, Лиам Кинкейд — ты превзошёл самого себя! Это же надо — загнать себя в глухой угол от избытка чувств и из стремления не причинить боль тому, на кого эти чувства направлены! Такое трепетное отношение к близкому существу достойно уважения... В подобных ситуациях не знаешь, как и реагировать на слова Кинкейда — восхищаться или злиться на его мнительность.
— Лиам, построение отношений предусматривает, в первую очередь, общение. Особенно на начальной стадии. Это потом уже слова начинают утрачивать смысл — можно просто молчать и чувствовать друг друга, даже на расстоянии.
Я подумала о Рональде, и в моём сознании нежным лучиком света проскользнуло его ответная мысль обо мне. Эта близость — она очень тонкая, хрупкая, и требует бережного обращения. Рональд многое повидал на своём недолгом веку. Многое пережил, выстрадал. Ему не так просто далось наше трепетное счастье. Потому он дорожит тем, что имеет, и если наша маленькая Вселенная, которую мы носим в себе, окажется под угрозой — он будет бороться за него, сколько хватит сил.
— Скажи, как вам с Рональдом удаётся не ссориться? Ваши отношения со стороны кажутся такими... гармоничными, — Лиам не сразу подобрал нужное слово.
— То, что ты считаешь ссорами с Да'аном, на самом деле является естественным процессом познания друг друга. Первое близкое соприкосновение вызывает стресс у обоих участников отношений. Взаимное проникновение не бывает безболезненным. Мы с Рональдом решились на крайнюю степень близости, сразу приняв на себя всю боль. Но я не рекомендую тебе этого делать. Пускай всё развивается естественным путём. Пойми, Да'ан не отгораживается от тебя. Просто он старше, мудрее, и с присущей ему тонкостью направляет ваши отношения в более спокойное русло, в первую очередь, оберегая тебя, а не собственный покой.
— Знаешь, я сейчас жалею о том, что не пытался понять тебя, когда мы были вместе. Возможно, сейчас мне было бы легче...
— Не жалей о том, что не было сделано. И о том, что сделано, тоже не жалей, — улыбнулась я. — Подозреваю, что тебя уже тогда влекло к Да'ану. А на меня ты переключился, подсознательно чувствуя во мне некоторое сходство с ним. Сама жизнь расставила всё по местам. Расслабься. Не буду ничего говорить о кимерах, но люди склонны сами осложнять себе жизнь надуманными проблемами. Не ищи трудностей, Лиам Кинкейд. Когда придёт время — они сами тебя найдут. Просто наслаждайся самым тонким и нежным периодом зарождения новой Вселенной в момент соприкосновения двух параллельных миров...
Я задумчиво смотрела ему вслед. Лиам вспыльчив, порой ему не хватает тонкости, мудрости — тех качеств, которые приобретаются с жизненным опытом. Но он очень искренен в своих чувствах, в нём таится мощный потенциал. Сможет ли Кинкейд сберечь маленькую искорку, которая едва теплится, и позволит ли ей развернуться в целую Вселенную на двоих, как это произошло у нас с Рональдом? Я этого не знала. Но то, что я почувствовала, когда взяла его за руку, определённо вселяло надежду. Лиаму я тоже озвучила свою просьбу, которая ранее несколько озадачила Да'ана. Кинкейд удивился, но, как ни странно, возражать не стал. Поздравляю, майор — ты сделал первый шаг в направлении преодоления зацикленности на собственных проблемах. Похоже, дипломат-подрывник скоро освоит новую специальность — дипломат-психоаналитик...

После общения с Лиамом я испытывала лёгкую усталость. Если бы мне сказали, что когда-нибудь мы с Кинкейдом будем говорить на такие темы, даже не знаю, как бы я отреагировала на подобное заявление. Не исключено, что такая мысль показалась бы мне, как говорит Ронни, «дикой фантазией». Мы должны были встретиться с Кэт через полчаса, и я ещё успевала заскочить к Рональду. Никаких бурных объятий при встрече — лишь лёгкое соприкосновение рук, пара мимолётных, ласкающих душу взглядов, но, видит Вселенная, сколько было в них подлинного тепла и заботы!
Рональд был занят — Зо'ор наградил его «хреновой уймищей» бумаг, но несколько минут у него для меня нашлось.
— Представляешь, у меня сегодня был Лиам Кинкейд! — произнёс он после непродолжительной паузы — времени, которое принадлежало нам двоим.
— У меня тоже, — улыбнулась я. — Что он от тебя хотел?
— Получить консультацию на предмет построения близких отношений с тейлонцем. Но что я могу ему посоветовать? Это очень тонкая сфера, и в ней всё настолько индивидуально... Лиам видит сложности вовсе не там, где находил их я. Для Кинкейда самое сложное — общение. Мне легко было с тобой общаться — ты всегда озвучиваешь свои мысли напрямую. Правда, иногда понимаешь буквально некоторые иносказательные вещи, но это даже придаёт нашим отношениям некоторую приятную остроту. Сложность заключалась в том, чтобы научиться не воспринимать Сообщество в качестве конкурента, с которым мне придётся тебя делить. Но со временем я смог принять его как часть тебя, и всё встало на свои места.
— Спасибо тебе, Рональд, — я погладила своего любимого по щеке, и тёмный коридор словно озарился тихим светом. — Ты — собственник, как все сильные земные мужчины, и потому поначалу воспринимал Сообщество как некое препятствие, «третьего лишнего». Основная проблема Лиама состоит в том, что он привык подходить ко всем со своей личной меркой, и потому порой неверно трактует слова и поступки окружающих.
— Слушай, давно хотел спросить... Что ты сделала с моим CVI в тот момент, когда мы соединились?
— Ничего особенного. Всего лишь, отключила императив — надо сказать, он давно уже дал сбой. Ну, и ещё некоторые функции... Не переживай, я бы не сделала ничего такого, что могло бы представлять угрозу для твоей жизни. Никто из наших не узнает. Конечно, Да'ан может догадаться. Скорее всего, уже догадался. Но он ни за что нас не выдаст. Твоё отношение к Зо'ору ведь не изменилось. Изменилась только причина: ты знаешь, что он — мой брат.
— Да'ан... — Рональд с грустью произнёс имя моего родителя. Ещё одна сложность в наших отношениях, о которой он деликатно умолчал. Я знала, что Рона до сих пор терзает чувство вины — несмотря на то, что Да'ан первым подал ему руку после того злополучного суда. Не то, чтобы он не верил в искренность намерений моего родителя... Но в присутствии Да'ана Рональд утрачивал душевное равновесие и потом долго не мог его восстановить. Потому мне и пришла в голову одна интересная мысль, которую я с жаром бросилась воплощать, призвав на помощь тейлонское упрямство и «шило в заднице»...
— В конце рабочего дня заскочи за мной в Посольство. Форма одежды — неофициально-праздничная.
— За что ты так не любишь галстуки? — с недоумением посмотрел на меня Рон.
— А вот не люблю, и всё! Кто тебе сказал, что у каждого явления непременно должно быть рациональное объяснение?

— Я в малом парадном зале, ко мне никого не впускать — кроме тех, кто предъявит вот такой пропуск с моей подписью, — велела я охране, оставив образец пропуска.
Что ж, дорогая моя, меры предосторожности приняты — за работу! Только не говори, что не хочется — сегодня тебя должно буквально распирать от желания потрудиться. Так, эту штуку мы повесим сюда, а та замечательная вещь превосходно будет смотреться вон там... Красиво получилось — прямо самой нравится...
— Ли'эн, сейчас же слезь оттуда! — послышался рядом испуганный голос Кэт.
— Ничего со мной не случится, — успокоила я подругу. — Шею я не смогу свернуть при всём своём желании — причём, ни себе, ни кому-либо другому. Первое невозможно в силу физиологических особенностей, второе — в силу психологических.
— Позволь хоть помочь тебе. У тебя есть схема, как всё это развешивать?
— Схема — в памяти. Давай руку — покажу, — согласилась я, спрыгивая со стремянки.
— Красиво... — похвалила Кэт мои дизайнерские потуги. — Белые и красные цветы символизируют тебя и Рональда?
— Верно. Эти гирлянды будут тянуться друг к другу от входа и переплетаться посередине, символизируя наше движение навстречу друг другу и конечное единство. Понимаешь, у нас с Роном не может быть обычной свадьбы, а для человека очень важен этот ритуал. Особенно, для такого, как он — любящего, чтобы во всём был порядок. Так пускай будет хоть свадебная вечеринка с участием всей моей родни. Рональд всё ещё чувствует себя виноватым перед Да'аном. Присутствие моего родителя на этот мероприятии должно его успокоить. Да'ан пообещал дать нам благословение — торжественно и красиво. Наверное, целую речь подготовит.
— А Зо'ор тоже будет? — с притворным равнодушием поинтересовалась Кэт.
— Куда без него? — улыбнулась я. — У нас с Рональдом теперь всё общее. И Зо'ор тоже. Только мне он брат, и я могу по-родственному послать его к Ша'бре, а Ронни приходится терпеть. А с чего вдруг тебя так озаботило присутствие Зо'ора? Даже не пытайся отвертеться.
— Не буду, — пообещала Кэт. — А что ты намереваешься делать вон с той тяжеленной хренью?
— Она только на вид тяжеленная — я уже таскала её по залу в поисках, куда бы приткнуть. Эта, как ты выражаешься, хрень, будет стоять в том углу. Вообще-то я её с Носителя приволокла. Элемент декора в древнетейлонском стиле.
— Когда только успела?
— Я успеваю всё, кроме моих непосредственных обязанностей. Впрочем, я даже это успеваю — сама даже не знаю, когда...
После трёх часов увлечённой работы (почему всё-таки Кэт так часто упоминает в грубой форме половой акт?) я удовлетворённо окинула взглядом зал. Можно даже успеть немного поработать...
— Хренова уймища, да? — прочла мои мысли подруга?
— Да, но совсем маленькая, — невинно улыбнулась я.
В конце рабочего дня я отпустила всех работников Посольства, кроме службы безопасности, которая была предупреждена заранее об особом режиме работы. Первым прилетел Да'ан — естественно, в сопровождении Лиама. Вид у майора Кинкейда был пристыженный, а у моего родителя — добродушно-ироничный. Не знаю, что там между ними произошло, и знать не хочу — разберутся сами. Лишь бы не цапались на моём празднике жизни. Но Да'ан не позволит Лиаму лишнего — в этом я была уверена. Зо'ор, который явился следом, всем своим видом выражал лёгкое неодобрение и снисходительность — мол, дурацкая затея, но как родственник я, так уж и быть, осчастливлю вас своим присутствием. Кэт тотчас же заворковала со своим скриллом, как будто увидела его после долгой разлуки. Брат покосился на неё с недоумением и лёгким испугом, но промолчал. Подруга была в нежно-голубом шёлковом платье, которое, кстати, ей очень шло. И в жизни не поверю, что она надела его исключительно ради меня. Я ничего не стала мудрить со своим нарядом — только нацепила свой любимый паричок и вплела в волосы белые цветы. Зо'ор одарил меня возмущённым взглядом, но снова промолчал. Гирлянда из таких же цветов болталась у меня на груди. Вторая — тёмно-красная — предназначалась Рональду. Я сама придумала оформление зала и ритуал — хотелось, чтобы всё знаменовало объединение двух рас в нашем лице.
Сам виновник торжества пришёл последним, как и было задумано — Зо'ор по моей просьбе задержал его на некоторое время на Носителе. Не было только Ни'ана — я не была уверена, что он готов в полной мере понять и принять мой поступок. Мне казалось, что Рональд будет удивлён, когда Виктор попросит его пройти в малый зал. Однако вид у моего любимого, появившегося на пороге, был торжественный и немного смущённый.
— Вообще-то я знал, — признался он, приближаясь ко мне и с трудом преодолевая волнение. — Какая?.. Ша'бра! — я с возмущением посмотрела на родных и друзей, но все лишь растерянно пожимали плечами.
— Мне никто ничего не говорил, — успокоил меня Рональд. — Я сам догадался. Просто знал, что ты захочешь сделать для меня нечто подобное. Спасибо тебе. Только... Пожалуйста, сними эту штуку, которая у тебя на голове — она вызывает у меня тяжёлые ассоциации...
Конечно, как я сразу не догадалась? Рональд видел меня с волосами только один раз — когда я была атавусом. Воспоминания, от которых предпочли бы избавиться все участники тех событий... Ну, не идиотка ли я? Ошмёток разума, дурища вселенского масштаба! Я решительно сорвала парик и набросила на Рональда гирлянду.
— Приступим? — окинула я взглядом притихшую родню и друзей. Гостей было немного, но такие моменты хочется делить только с самыми близкими. Знала бы я тогда, чем обернётся моя невинная затея для всех нас...

Какое это счастье — просто находиться рядом с тем, кто согласился разделить с тобой свою жизнь... Какое это испытание — пытаться привести к единому знаменателю компанию из трёх тейлонцев и трёх людей! Но мероприятие неуклонно набирало обороты. Даже склеился какой-то общий разговор — спасибо Да'ану. Он не только умудрялся находить темы, которые были бы интересны всем, но даже вовлекал в беседу Зо'ора, что было ещё сложнее. Видно было, что моему родителю доставляет искреннее удовольствие наблюдать за происходящим.
Для земных участников торжества я заказала блюда из ресторана, положившись на вкусы Рона и Кэт. Лиаму, насколько я поняла, было всё равно, что есть и пить, лишь бы это в принципе было съедобно.
Получив благословение моего родителя, Рональд успокоился. Вопреки обыкновению, в этот раз Да'ан был краток.
— Ли'эн и Рональд Сандовал, вы решились на рискованный шаг, требующий от вас обоих терпения и мужества, — сказал он. — Путь, который вы для себя избрали, не будет лёгким. Но для каждого разумного существа судьба находит свои трудности. Идите же по этому пути, не сворачивая, и крепко держите друг друга за руки. Рональд Сандовал, береги моё дитя. Ли'эн своенравна и порой безрассудна, но она способна на искреннюю привязанность и, несмотря на молодость, умеет дорожить тем, что имеет. Ли'эн, ты отважилась разделить свою жизнь с представителем другой расы. Я доверяю тебе и убеждён — ты знаешь, что делаешь. Я чувствую, что тебе сейчас хорошо рядом с этим человеком. Пусть это ощущение остаётся с тобой всегда.
Небольшая заминка возникла, когда Кэт потребовала, чтобы Рон меня поцеловал — под предлогом того, что это предусмотрено человеческими традициями. Зо'ор залепетал что-то невнятное о «позоре расы», но Да'ан неожиданно властно велел Рональду:
— Произведи действие, о котором просит Защитник Сподвижника Восточной Европы, если это предписывают тебе твои традиции.
Ронни улыбнулся — ситуация действительно складывалась забавная: от него потребовали сделать то, что он и сам хотел, только не решался. Вообще, конечно, совместные человеко-тейлонские посиделки в узком кругу — серьёзное испытание для психики.
Рональд сначала осторожно коснулся своими губами моей щеки, и глаза его задорно сверкнули. Потом он плавно переместился к губам. Я стояла, пленённая его нежностью. Луч света скользнул по лицу Рона, и оно показалось мне самым красивым, что я видела в своей жизни. Я устремилась навстречу манящей нежности этих губ, передавая с поцелуем частицу своего тепла. Зо'ор выглядел так, словно он вот-вот лишится чувств. Кэт испуганно бросилась к нему и поинтересовалась:
— С вами всё в порядке?
— По-моему, я здесь единственный, с кем всё в порядке, — высокомерно заявил брат. Но я чувствовала, что в этот миг он искренне радуется за меня и… немного мне завидует. Погоди, придёт ещё твой час. Ведь то же самое, что Да'ан говорил о трудностях, можно смело отнести и к радостям — для каждого из нас у судьбы припасён своей подарок.
Я попросила Рональда научить меня танцевать — тех уроков, которые дала Кэт, мне показалось недостаточно. Это было приятно — чувствовать себя податливым материалом в руках своего избранника. Я с удовольствием отдалась во власть ласковых рук моего мужчины. В танце Рон оказался одновременно сильным, изящным и гибким. Каждое его движение было как стихотворение, воспевающее красоту наших чувств. Люблю учиться чему-то новому — особенно, если это так приятно.
Лиам старался держаться поближе к Да'ану. Кажется, они помирились. Вот и прекрасно! Краем глаза я заметила, как рука Кинкейда несколько раз задерживалась на талии Да'ана, причём, делал это майор механически. Что ж, не самая худшая привычка, хоть она и повергает в шок беднягу Зо'ора. Впрочем, моего брата многое повергает в шок… Похоже, он снова пребывал в состоянии, близком к обмороку.
— Что вы делаете? — с ужасом спросил Зо'ор, когда мы с Рональдом увлеклись и осмелели в своих танцевальных упражнениях.
— Вовсе не то, о чём ты подумал, — я наградила его самой очаровательной своей улыбкой. В этот момент Рон страстно привлёк меня к себе — так, что наши губы снова оказались рядом, а взгляды пересеклись, подобно параллельным мирам, а затем стремительно откинул назад, в то же время бережно поддерживая за талию. Приятное занятие эти земные танцы… Жаль, Зо'ор считает такие развлечения недостойными нашей расы. А то Кэт дала бы ему парочку уроков.

Я чувствовала, что брат хочет поговорить. Удобный случай выдался, когда Кэт потащила Лиама танцевать, отчаявшись растормошить Зо'ора — Да'ан благосклонно улыбнулся в ответ на вопросительно-извиняющий взгляд майора. Рональд тотчас же принялся посвящать моего правителя в особенности американского футбола и тонкости восточной кухни. Да'ан, как ни странно, слушал с неподдельным интересом — похоже, новая информация необходима ему для жизни наравне с Основной Энергией. А вот Зо'ор выглядел грустным.
— И всё-таки я не понимаю… Зачем тебе это, Ли'эн?
— Всё ты понимаешь. Просто данное понимание не согласовывается со стереотипами, которыми ты привык мыслить. Сам ведь чувствуешь, что рамки, в которые ты себя загнал, стали тесноваты, но раздвинуть их боишься.
— Ответь на мой вопрос, — довольно резко попросил брат — почти приказал.
— Во-первых, мне нужен Рональд Сандовал. Я хочу делить с ним каждый свой Ка'ат'ам и каждую минуту моей жизни. Во-вторых, я хочу помочь не только себе, но и всем нам. У меня уже состоялся разговор с моим ребёнком на эту тему, и Ни'ан попытался меня понять. В процессе построения наших отношений мы с Рональдом учимся прощать друг друга, преодолевать свои обиды. Мы дарим друг другу тепло… Я много наблюдала за людьми, пытаясь понять, почему при всех своих недостатках они не имеют проблем с рождением детей. И догадалась, в чём дело. Ты ведь и сам пытался найти выход, Зо'ор.
— Я его не нашёл… — покачал головой брат.
— Ты мыслил в правильном направлении, отталкиваясь от эмоций. Но пошёл по неправильному пути. Нас не спасут искусственно привнесённые чувства — придётся учиться испытывать собственные. Именно учиться — в процессе эволюции мы многое приобрели, но кое-что и потеряли. На поверку оказалось, что, похоже, самое главное... Мы с Рональдом полюбили друг друга и отважились пойти за этим чувством, зная, что нас могут не понять ни мои, ни его собраться. Мы опасались стать изгоями, но, как оказалось, напрасно. Каждому разумному существу свойственно испытывать уважение ко всему настоящему. Именно это нас и спасло. Любовь не только даёт мне Основную Энергию — это было бы примитивное понимание сути наших отношений. Она наполняет мою жизнь новым смыслом.
— А как же Сообщество?
— В моём отношении к Сообществу ничего не изменилось. Связав свою жизнь с человеком, сама я от этого не перестала быть тейлонцем. Каким образом Сообщество и Рональд могут помешать друг другу? Зо'ор, я поняла, что жизнь — это не нагромождение незыблемых истин, а череда компромиссов. Позволь мне, как сказал Да'ан, пройти по этому пути до конца. Быть может, нам с Роном посчастливится найти выход.
— Хорошо, что ты выбрала хотя бы Рональда Сандовала, а не Лиама Кинкейда. Кстати, о Кинкейде... Полюбуйся на это! Они, что, с ума сошли оба?
Я посмотрела туда, куда указывал брат, но не увидела никаких признаков коллективного сумасшествия. Просто рука Лиама, уставшего отплясывать с Кэт, снова лежала на талии Да'ана. Сам родитель при этом как ни в чём не бывало что-то увлечённо доказывал Рональду, иногда непроизвольно касаясь руки майора.
— Ладно, я ещё как-то могу понять тебя, Ли'эн. Но ему-то это зачем? — Зо'ор возмущённо и, как мне показалось, брезгливо покосился на родителя и майора Кинкейда.
— Думаешь, ему не хочется быть счастливым и... живым? Между прочим, у него даже больше причин для отчаянных поисков, чем у меня. В стасисе остаётся ещё трое его детей.
— За эти годы можно было смириться...
— Нет, — прервала я брата. — С таким невозможно смириться. Я знаю, что чувствовал Да'ан, понимая: очередной ребёнок, которого он выносил, не будет жить. Мне знаком этот страх перед будущим — когда в твоё сознание вгрызается навязчивая мысль — увидит ли этот мир твоё дитя, с которым ты уже неразрывно связан?..
— Я не знаю этого и никогда не узнаю, — отрезал Зо'ор.
— Не зарекайся...
— Ли'эн, не нужно меня успокаивать.
— Я вовсе не собираюсь тебя успокаивать. Просто жизнь по своей природе слишком непредсказуема. И... Пожалуйста, не обижай Да'ана своими намёками. Их отношения с Лиамом очень трогательны и чисты.
— Мне он не настолько доверяет, чтобы я был в курсе этих нюансов... — с оттенком грусти в голосе произнёс брат. — Но я сам в этом виноват. Не знаю, сможет ли наш родитель когда-нибудь мне открыться...
— Он от тебя и не закрывается. Просто даёт тебе возможность привыкнуть к «мирной жизни». Но даже эта многолетняя бессмысленная вражда не смогла оборвать самую главную связь. Ты здорово поможешь себе и ему, если проявишь инициативу к сближению. Тейлонские дети рано становятся самостоятельными. С одной стороны, это хорошо. А с другой — мы сами себя лишаем многих важных вещей. Подойди к нему. Улыбнись. Скажи что-нибудь ненавязчивое, но так, чтобы от каждого твоего слова исходило тепло. Увидишь — тебе самому станет легче.

Я замерла в объятьях Рональда, наслаждаясь моментом близости и чувствуя себя рядом с ним защищённой. Вместе с тем, мне хотелось, чтобы точно так же комфортно и надёжно было и ему рядом со мной. Только не говорите мне, что женщина должна быть слабой. К тому же, я вовсе и не женщина, но в данном случае это не имеет значения. Любовь всегда нуждается в защите. И защищать её — дело обоих партнёров. Я люблю тебя, Рональд Сандовал. И сделаю всё, чтобы ты не пожалел о своём выборе. Отныне мы — одно целое: ты и я...
Зо'ор несмело подошёл к Да'ану. Лиам при виде него густо покраснел и испуганно убрал руку с талии моего родителя.
— Не дёргайтесь, майор Кинкейд — я не вижу в ваших действиях ничего преступного, — произнёс брат, по привычке, глядя на Лиама свысока. Но во взгляде его не было и тени надменности — лишь грусть.
— Ты бы сказал пару слов Ли'эн и Рональду, — предложил Да'ан.
— Ша'бра, как я сам не догадался? Попрошу минуточку внимания, — видно было, что Зо'ору трудно справиться со своим волнением. И не только с волнением — я подозревала, что в этот момент он едва ли не впервые в жизни жертвовал своими амбициями ради близких. Я ободряюще улыбнулась брату, и он продолжил. — Ли'эн, агент Сандовал... Как уже говорил Да'ан, вы совершили поступок, который может повлиять на судьбу наших рас. Это очень важный, можно сказать, исторический момент. Твои слова, Ли'эн, показались мне убедительными. Я буду рад, если ты окажешься права. Рональд Сандовал, берегите её. Если она выбрала вас — значит, вы этого достойны.
Раздались аплодисменты. Зо'ор не раз слышал этот звук, но в этот раз он смущённо опустил глаза. Видно было: что-то в нём переломилось. Он даже позволил Кэт взять себя за руку, когда она потащила его полюбоваться цветочными гирляндами — а это уже был прогресс. На душе у меня стало спокойнее. Я очень переживала, когда решила организовать эту вечеринку. И был момент, когда пожалела о том, что решилась воплотить желаемое в жизнь. Но теперь моя задумка вовсе не казалась мне такой уж неудачной...
И в этот миг, когда в душе моей воцарилось долгожданное умиротворение, на пороге зала появился Виктор. Он выглядел насмерть перепуганным.
— Там, снаружи... Джары!.. — задыхаясь от волнения, вымолвил он. — Вам нужно спрятаться, пока не подоспеет подмога.
У меня похолодело внутри. Всё-таки я, как всегда, сглупила... Из-за моей неосторожности все, кто был мне дорог, оказались в ловушке. Ничего себе, свадебная вечеринка получается — прямо как в этих нелепых земных фильмах...
— Ли'эн, разве ты приглашала джаридианцев? — с истерическими нотками в голосе спросил брат.
Как ни странно, эта дурацкая реплика несколько разрядила обстановку. Рональд инстинктивно взял меня за руку, и я почувствовала напряжение в каждой клеточке его тела. Он внутренне собрался, готовясь защищать меня и нашу любовь. Лиам, уже никого не стесняясь, судорожно прижал к себе Да'ана, который не отстранился, а Кэт испуганно повисла на руке у Зо'ора. Свадебное торжество принимало неожиданный оборот...

Виктор выбежал из зала, оставив нашу компанию в состоянии нервного оцепенения. Как ни удивительно, но первыми пришли в себя и обрели возможность здраво рассуждать мы с Да'аном — самые слабые на вид.
— Как ты думаешь, Сподвижник Восточной Европы, откуда они здесь взялись? — спросил у меня родитель. Он, как обычно, выглядел несколько отрешённо, голос его звучал завораживающе мягко, и это успокаивало. В то же время Да'ан обратился ко мне официально, словно давая окружающим осознать всю серьёзность происходящего.
— Я не могу ничего утверждать со стопроцентной вероятностью, но кое-какие подозрения у меня есть. После инцидента на базе в Карпатах, генерал Т'тан передал мне список своих объектов, размещённых на территории Восточной Европы. Одна из секретных военных лабораторий расположена под Киевом. Джаридианцы могли удрать оттуда. Мало ли, с каким он там «подопытным материалом» работает…
— А какого чёрта их принесло сюда? — вмешался Лиам, стискивая кулаки.
— Не знаю, майор Кинкейд, — мне показалось уместным поддержать официальный тон, взятый родителем. — Может, решили, что им, всё равно, не спастись — так хоть в Посольстве напоследок напакостят.
— Откуда им известно о Посольстве? — с недоверием посмотрел на меня Кинкейд.
— Я же сказала, это лишь моё предположение. Они могли случайно что-то услышать от персонала лаборатории. Или от самого Т'тана, что, впрочем, маловероятно. Военный Министр, похоже, ещё больший раздолбай, чем мои подчинённые, но, наверное, всё же не до такой степени.
— Т'тан, будь ты неладен со своими опытами! Чтоб судьба в извращённой форме разделила с тобой Ка'ат'ам! Чтоб тебя сожрала Ша'бра и вернула в переваренном виде… — вдруг вырвалось у Да'ана. Все посмотрели на него с удивлением, он осёкся и оборвал свою эмоциональную тираду на полуслове, принявшись с невинным видом разглядывать цветочные гирлянды.
— Вот это да! — я с уважением взглянула на родителя. Не знала, что он умеет так виртуозно ругаться! Интересно, где только научился?
— Ли'эн, ты ничего не слышала, — строго, но смущённо посмотрел на меня Да'ан.
— Нет, конечно, — заверила я. — Я ничего не слышала… Но всё запомнила.
— Что будем делать? — поинтересовался Рональд.
— Кэт, — мой Защитник вытянулась по струнке. — Уведи Да'ана и Зо'ора на нулевой этаж — если что, оттуда есть запасной выход. Оставайся с ними в качестве временного Защитника.
— А ты? — встревожилась подруга.
— А я возьму с собой Рональда и Лиама — нам нужно кое-что сделать. Видишь ли, это тейлонское здание. Хоть вы, люди, считаете нас обузой в критической ситуации, но определённую пользу я всё же могу принести. Хотя бы потому, что не подвержена панике.
— Тогда пускай кто-то из парней уведёт твоих родственников, а я останусь с тобой, — заупрямилась Кэт. — Я — твой Защитник.
— Именно поэтому ты должна выполнять приказы своего Сподвижника, а не оспаривать их. Тем более, для парней у меня припасён тяжёлый физический труд.
— А на каком основании ты здесь распоряжаешься? — вызывающе посмотрел на меня Зо'ор.
— На том, что вы все находитесь на территории моего Посольства, — я стойко выдержала его взгляд Мне даже удалось сохранить спокойный, ровный тон, что ещё больше его разозлило.
— Я — Глава Синода... — начал было он.
— Ты — мой брат, — прервала его я изящным жестом. — И потому я буду делать всё для того, чтобы твоя жизнь была вне опасности.
— А как же ты, Ли'эн? Думаешь, эти низшие существа станут добровольно за нас умирать? Да они отдадут нас джаридианцам, чтобы спастись...
— Зо'ор, заткнись! — вдруг рявкнула на него Кэт, рассерженно сверкнув глазами.
Брат остолбенел от подобного нарушения субординации со стороны своего Защитника и принялся беспомощно озираться по сторонам в надежде, что кто-то поставит нахалку на место.
— Что она себе позволяет? — обратился он к родителю, ища поддержки. — Скажи, разве я не прав в отношении людей?..
— Заткнись, Зо'ор, и делай, что тебе велено. А тебе, Кэт, я настоятельно рекомендую не спорить с Ли'эн и выполнять её приказы, — вдруг твёрдо произнёс Да'ан. Во взгляде его появилось жёсткое, даже ледяное выражение. Вот каким ты, оказывается, можешь быть... В принципе, я знала об этом, но знать и видеть — несколько разные вещи.
— Интересно, нельзя ли его временно отправить в стасис? — поинтересовалась Кэт, задумчиво глядя на моего брата.
— Кого — меня? — побледнел от возмущения Зо'ор.
— Тебя, придурок! — заорала Кэт. — Иначе ты погубишь и себя, и всех нас.
— Успокойтесь все и не кричите на него, — вмешалась я, подходя к брату. Я взяла его за руку и заговорила, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно мягче. — Зо'ор, дорогой мой, я понимаю, что тебе сейчас страшно. Всем нам очень страшно. Но ты напрасно обижаешь Кэт и ребят из Посольства. Они будут защищать нас, сколько хватит сил.
— Тебя — возможно, — опустил глаза брат.
— Не только меня — всех нас. Дурачок, неужели, ты не понимаешь? Кэт ради тебя готова рискнуть жизнью. Думаешь, отчего она так рвётся на «передовую»?
— Но... почему? Она же почти не знает меня... А то, что ей известно, свидетельствует не в мою пользу. Я не могу этого понять... — взгляд брата выражал растерянность.
— И не надо. Просто доверься мне и людям, в чьей преданности у меня нет оснований сомневаться, — я ласково погладила его по плечу.
— Извините меня, — с искренним раскаянием в голосе произнёс он, глядя на нас. Да'ан удовлетворённо улыбнулся.
— Всё, пора разбегаться, — скомандовала я. — Надеюсь, ещё увидимся...
Напоследок я обняла брата, родителя и Кэт, у которой глаза снова были на мокром месте.
— Я доверила тебе самое дорогое, что у меня есть — не подведи, — улыбнулась я.
— Удачи тебе. Зарраза... — с нежностью погладила она меня по руке.
— В случае чего — уводи их через резервный выход. Туннель открывается на окраине парка. Рядом есть укрытие, в котором можно переждать. Если и там станет небезопасно находиться — действуй по своему усмотрению. Рекомендую прислушиваться к мнению Да'ана — он может дать дельный совет. И... не спускай глаз с Зо'ора — сама знаешь, чем это чревато.
Глядя на Кэт я поняла, что мои родные находятся в надёжных руках. Спасибо тебе, дорогая моя подруга... Всё-таки мне повезло с моим ближайшим окружением. В трудные минуты рядом со мной всегда оказывался кто-то, кому я могу доверять. В последний миг Лиам вдруг бросился к Да'ану и вцепился в него мёртвой хваткой.
— Я не могу тебя потерять, — прошептал майор, забыв о том, что на него устремлены несколько взглядов. Да'ан молча обнял Кинкейда в ответ, но в его взгляде можно было прочесть столько всего, что слова уже были не нужны.
— Что они делают? — ужаснулся Зо'ор. — У него... Ка'ат'ам? Только этого не хватало... Да'ан, что ты себе позволяешь? Не позорь расу! Сейчас же оставь в покое майора Кинкейда — на вас все смотрят!
— Успокойся, это не Ка'ат'ам, — покачала головой я. — Но нечто куда более важное...
В этот миг я поняла, что мне довелось присутствовать при зарождении ещё одной маленькой Вселенной. И я не могла допустить, чтобы эта Вселенная погибла. Меня мучили угрызения совести — ведь по моей вине мы оказались в ловушке. Однако предаваться горестным раздумьям было просто некогда.
— Знаешь, Лиам, у меня будет к тебе одна небольшая просьба... — произнёс мой родитель, опуская глаза. — Сделай то, что делал Рональд с Ли'эн. Поцелуй меня на прощание...
Мы деликатно отвернулись. Я услышала глухой стук — это упал в обморок Зо'ор. Кэт испуганно бросилась к Главе Синода, пытаясь привести его в чувство.
— Ты уверена, что это правильное решение? — с иронией посмотрел на неё Да'ан. — Сама же хотела отправить его в стасис.
— Бери его на руки — он лёгкий, и уходите, — велела я своему Защитнику.
Напоследок Да'ан с Лиамом обменялись взглядами, словно запоминая друг друга. Мне было больно это на это смотреть. Я впервые видела майора Кинкейда в таком состоянии — он был сам не свой. Мы с Рональдом не трогали Лиама, понимая — ему нужно побыть наедине со своими чувствами хотя бы несколько мгновений.

У входа в Посольство мои ребята держали оборону, забаррикадировавшись всем, что попалось под руку. Мы подобрались к ним ползком. Элегантный костюм Рональда оказался весь в пыли. Вероятно, я выглядела не лучше, но разве это имело значение?
— Сколько их? — спросила я у Виктора.
— Шестеро. Борзые, гады... Рвутся сюда так, словно им уже нечего терять.
— Скорее всего, так оно и есть. Сможете продержаться ещё некоторое время? Мы с агентом Сандовалом и майором Кинкейдом пойдём баррикадировать коридоры — готовить нам путь к отступлению.
— Все? — удивился парень.
— Естественно. Чтобы они не знали, в каком именно направлении мы будем отступать.
— Интересный образ мышления для дипломата, — с уважением посмотрел на меня Виктор. — Настоящий дипломат должен уметь грамотно действовать любой ситуации.
Последующие полчаса мы загромождали коридоры мебелью и прочими пригодными для этого предметами. Я безжалостно сорвала гирлянды, украшавшие зал, и предложила натянуть верёвки в том коридоре, по которому мы намеревались отступать. Лиам с удивлением следил за моими действиями, но не спорил. Я постоянно ощущала поддержку Рональда, хоть мы и не сказали друг другу ни слова. Пережитый стресс словно придал мне сил. Меня охватил какой-то злой азарт. Как хотите, но смерть на собственной свадебной вечеринке не входила в мои планы.
— Ли'эн, какой же я идиот... — нарушил молчание Лиам. — Тратил драгоценное время на какие-то обиды, мелкие дрязги...
— Успокойся, Кинкейд. Мы ведь бывали в разных передрягах и как-то из них выпутывались. Будем надеяться, повезёт и в этот раз.
— Как ты думаешь, Кэт сможет о них позаботиться, если...
— Сможет, — заверила я. — Но никакого «если» не будет, слышишь?
— Знаешь, у меня такое ощущение, будто я слышу голос Да'ана, и он говорит мне, что всё будет в порядке.
— Лиам, этот голос всегда может быть с тобой. Только хорошо подумай — обратного пути не будет...
Я с нежностью посмотрела на Рональда — он двигался ловко, как большая дикая кошка. Мне доводилось видеть таких в учебных роликах о земной фауне. Странно, что в экстремальных условиях я находила время любоваться красотой человеческого тела. Ощущение смертельной опасности словно изменило моё восприятие мира. Мой взгляд постоянно цеплялся за мелкие детали. Как красивы руки Рона, его изящные пальцы... А эта печаль во взгляде Лиама придаёт ему благородный вид... Как ни странно, я не испытывала страха. Возможно, это была защитная реакция моего сознания. А, может быть, присутствие моего избранника вселило в меня уверенность...
В этот миг в коридоре появился силуэт одного из охранников — Андрея.
— Ли'эн, Витька ранен! — закричал он.
— Осторожно перенесите его в относительно безопасное место — сейчас буду.
Рана, к счастью, оказалась несерьёзной. У меня оказалось достаточно Основной Энергии, чтобы без ущерба для моего состояния остановить кровь и обезболить рану. Андрей помог мне оттащить его вглубь коридора. В этот момент джаридианцы прорвались в здание, и нам пришлось отступить. Сначала они устремились в ложном направлении, что позволило нам выиграть время и хорошо укрепиться. Я не могла стрелять, но у меня была возможность координировать действия ребят. А когда незваные гости поняли свою ошибку, на помощь нам пришли разорённые гирлянды. В результате в наших руках оказались два мёртвых джаридианца и четверо раненных, которых Рон с Лиамом связали всё теми же верёвками.
Мы не сразу осознали, что опасность миновала. Рональд порывисто сжал меня в своих объятьях.
— Маленькая моя... — нежно прошептал он.
— Рональд... Я люблю тебя, слышишь?
— Слышу. Я всегда тебя слышу. И тоже очень тебя люблю...
Мы стояли в тёмном коридоре на коленях, обнявшись, возле тел поверженных врагов, перепачканные в пыли, но счастливые. А вокруг нас были разбросаны цветы, которые оборвала я с гирлянд... Лиама словно ветром сдуло, и я догадывалась, куда он побежал. Десять минут спустя мы все собрались в зале. Зо'ор уже пришёл в себя, и снова на руке его висела Кэт. Лиам встал позади Да'ана, обнимая моего родителя и сжимая его руки в своих. Брат смотрел на них с удивлением, но уже без отвращения.
— Ты уверен, что у тебя не начинается Ка'ат'ам? — с подозрением посмотрел Зо'ор на родителя.
— Сейчас я уже ни в чём не уверен, — признался Да'ан и в голосе его звучали непривычные легкомысленные нотки. — Да и какая разница?
Действительно, какая разница? После такого можно позволить себе всё, что угодно... Чем, собственно, и занялась Кэт. Она вдруг поднялась на цыпочки, обхватила за шею Зо'ора и запечатлела на его губах довольно страстный поцелуй. Он выглядел так, словно вознамерился снова потерять сознание, но всё же не оттолкнул мою подругу. Вот так-то будет лучше...
— Ли'эн, что с ним? — испуганно спросил Лиам, глядя на Да'ана. Тот, выскользнув из объятий майора, теперь стоял неподвижно с безучастным видом, устремив взгляд в одну точку. И в этот момент я осуществила свою давнюю мечту — подошла к родителю и как следует встряхнула его за плечи.
— Что-то случилось? — спросила я, встретившись с прояснившимся взглядом Да'ана.
— К нам летит генерал Т'тан. Ли'эн, со мной всё в порядке. Мне нужно было сказать ему пару слов, — по губам родителя скользнула загадочная улыбка.
— Представляю, что это были за слова...
В моём сознании одновременно вспыли два воспоминания — холодный взгляд Да'ана и гневная тирада, которую он выдал. Сочувствую, дорогой генерал. А, впрочем... Так тебе и надо!
Генерал Т'тан прилетел не один — его сопровождал... Ни'ан!
— С тобой всё в порядке? — бросился он ко мне. — Я попросил генерала взять меня с собой, когда почувствовал, что вы все в опасности.
— Не волнуйся, дорогой, всё уже позади. Но один из наших охранников был ранен и нуждается в госпитализации.
— Сейчас я всё организую, — деловито пообещал мой ребёнок и принялся довольно уверенно раздавать распоряжения, отчасти копируя манеры своего наставника, но в его голосе звучали личные командирские нотки. Интересная манера отдавать приказы — властно и, вместе с тем, доброжелательно. «Он выбрал правильное занятие», — не без гордости подумала я.
— А что вы все здесь делаете? — удивился Военный Министр.
— Мы с Рональдом решили организовать свадебную вечеринку. Желаешь присоединиться? Правда, джаридианцев мы не приглашали, но у меня есть кое-какие соображения относительно их появления...
— А можно мне к вам присоединиться? — спросил Ни'ан, и я почувствовала, как между нами окончательно растаяла тонкая преграда предубеждения, которая иногда всё ещё разделяла нас.
— Всем можно. Вам тоже, — улыбнулась я охранникам. — Кэт, закажи ещё еды для наших гостей. Будем гулять так, чтобы было слышно на Джариде!
— Т'тан, отойдём в сторонку — нам необходимо поговорить, — со знакомой улыбкой произнёс Да'ан, увлекая генерала за собой.
— А можно мне послушать? — язвительно поинтересовался Глава Синода.
— Нельзя — ты ещё маленький, — поддела я брата. Наверное, мы за всю мою жизнь не обнимались столько раз, сколько в этот день.
— Ли'эн... — с нежностью вымолвил моё имя брат.
— Молчи, — я осторожно коснулась пальцем его губ. — Ничего не говори — я всё знаю...
Вскоре вернулись Да'ан с Т'таном. У родителя был умиротворённо-счастливый вид, у генерала — пристыженный. Молодец, Да'ан! Теперь я знаю, в кого мы с Зо'ором такие отчаянные уродились. И не говори, что тебе ничего об этом неизвестно...
Свадебное торжество продолжилось, и всем уже было наплевать на условности. Охранники из числа волонтёров учили Да'ана играть в покер, Кэт увлечённо резалась с Зо'ором и Ни'аном в какую-то компьютерную игру, а Лиам раздавал им советы, которыми все благополучно пренебрегали. Т'тан спешно покинул Посольство, торопливо поздравив нас с Рональдом. Я со скрытым злорадством велела ему убрать за собой «испорченный реквизит» — мёртвые и полуживые джаридианские туши. При других обстоятельствах, возможно, я пожалела бы их, но сегодня был не тот случай...
А когда над городом повисла ночь, охранники приволокли откуда-то большой ящик и предложили... устроить фейерверк. И когда мы с Роном целовались под водопадом ярких огненных брызг, я думала о том, что после такой свадьбы мы просто обязаны прожить долго и счастливо... Я украдкой взглянула на Зо'ора и Кэт. На Да'ана с Лиамом можно было даже не смотреть — там, и так, всё ясно. Моя подруга отчаянно спорила о чём-то с Главой Синода. Брат снисходительно на неё поглядывал, но в глазах его сверкали озорные огоньки. Поздравляю, дорогой, ты начинаешь возвращаться к жизни. Меня вдруг охватила непоколебимая уверенность, что всё у нас будет хорошо — у тейлонцев, людей и даже... джаридианцев. В это счастливое мгновение я никому не желала зла — включая своих врагов...

Если я ставлю перед собой цель — кто-нибудь обязательно её достигнет... Я никогда не боялась экспериментов — наверное, это у меня семейное. Но когда я предложила Рональду попробовать жить вместе, как люди, меня мало кто понял. Не знаю, чем бы это всё закончилось, но Зо'ор проявил неожиданную твёрдость, приказав членам Синода «не вмешиваться в эксперименты, которые проводит Сподвижник Восточной Европы». Так мы с Роном обзавелись уютным домиком, одна из комнат которого была оборудована тейлонским креслом с энергодушем, а в моих апартаментах на Носителе появилась кровать. Нас пытались отговорить от этой затеи даже самые близкие, но после свадьбы с «гостями»-джаридианцами мы уже не боялись ничего. Рон просил меня не совершать поступков, которые потребуют от меня чрезмерных усилий. Но я не видела ничего неосуществимого в своей идее. В конце концов, если люди могут жить со своими любимыми, то чем я хуже? Когда я сказал об этом моему избраннику, то увидела в его глазах такую радость, что внутри у меня всё сжалось — нежно и сладостно, до боли...
В первый день нашей совместной жизни я решила отметить это событие. А именно — поставила перед собой цель собственноручно приготовить Рональду ужин. Для этой цели я приобрела кулинарную книгу. Выбрала саму толстую — мы ведь собираемся жить долго и счастливо. Я ощущала невиданный прилив сил. Какое это всё-таки удовольствие — иметь возможность сделать что-то приятное для того, кто тебе дорог... Жаль, что не все это понимают — мир вокруг нас мог бы быть намного уютнее и светлее...
Кэт скептически посмотрела на моё приобретение.
— Не майся дурью, — довольно невежливо прокомментировала она мои действия.
— Почему ты так говоришь? — обиделась я. — Ведь это же инструкция по приготовлению еды?
— Ну, можно и так сказать, — рассмеялась подруга.
— Почему ты думаешь, что я не способна выполнить эту инструкцию? Считаешь, что я глупее земных женщин? А мне так хочется сделать Рону приятное...
— Какие вы все обидчивые... — вздохнула Кэт. — Ли'эн, я сомневаюсь не в твоих интеллектуальных способностях, а в способностях составителя этой, как ты изволила выразиться, «инструкции». Сколько я ни пыталась приготовить хоть что-нибудь по кулинарной книге, потом это отказывались есть даже свиньи, которых держит моя бабушка. Но ты попробуй — может, у тебя получится. А если нет — звони, чем смогу — помогу.
— Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, который не даёт мне покоя... К чему была сказана фраза об обидчивости? — внимательно посмотрела я на подругу.
— Вот, зараза! И ничего-то от тебя не скроешь...
— А надо? Ты мне не доверяешь?
— Дело в том, что... Даже не знаю, как сказать...
— Это касается моего брата? — догадалась я. — Зо'ор тебя обидел?
— Нет. Кажется, это я его обидела. Когда я по твоей просьбе отвозила его на Носитель после вашей с Роном свадебной вечеринки, он выглядел таким одиноким и грустным, что мне стало его жаль. Я ему сказала: «Не грусти, всё у тебя ещё будет — и любовь, и детишки». А он так холодно на меня посмотрел: «Не говорите глупостей, Защитник Сподвижника Восточной Европы» и отвернулся. А глаза при этом были такие, что хоть плачь. И больше ни слова не сказал. Я затронула больную тему, да?
— Да, но в этом нет твоей вины. И Зо'ор прекрасно это понимает, — я опустила глаза, почти физически ощутив боль, которую испытал в тот момент мой брат. Бедный мой... И ни я, ни Да'ан ничем не можем тебе помочь...
— Наверное, он теперь вообще не захочет больше меня видеть, — с сожалением произнесла Кэт.
— Захочет, — заверила я подругу, поглаживая её по плечу. — Ещё и как захочет. Просто... Не упоминай больше при нём о детях.
— Хорошо, — кивнула Кэт. Я мысленно поблагодарила её за отсутствие вопросов, в очередной раз отметив, что с Защитником мне повезло.

После работы я заскочила в супермаркет и купила продукты для приготовления спагетти с курицей и грибами в томатном соусе. Пришлось обзавестись рюкзаком — ранее у меня не было необходимости носить с собой какие-либо вещи. Бумаги и глобал обычно таскала за мной Кэт. Сумка вроде тех, что носят женщины, не годилась по определению — я привыкла, чтобы руки оставались свободными. В результате я остановила выбор на серебристом рюкзачке с голубенькими звёздочками. Судя по тому, как обрадовалась девушка-продавец, этот шедевр земной дизайнерской фантазии был обречён пылится на полке, если бы судьба не послала ему спасение в моём лице...
Оказавшись среди рядов с товаром, я слегка растерялась. Покупатели испуганно шарахались от меня, словно увидели живую змею. Я старалась не обращать внимания на раскрытые рты и удивлённые взгляды. Пускай смотрят — мне, что, жалко? Интересно, чем эта курица отличается от вон той — кроме цены и упаковки? И какая томатная паста лучше? Мне отчаянно захотелось поскорее унести отсюда ноги, забыв о своём намерении попробовать себя в роли домашней хозяйки, но я взяла себя в руки.
— Вам чем-то помочь? — услышала я рядом приветливый голос.
Девушка-продавец смотрела на меня, как на обычного покупателя, и это невольно подкупало. Я рассказала ей о своей проблеме, не уточняя, зачем мне вдруг понадобилось готовить ужин.
— Эта курица — свежая, а та — замороженная, потому и такая разница в цене — просвещала меня новая знакомая Наташа.
— Возьму свежую — несвежая мне не нужна.
— Да они обе свежие, — рассмеялась девушка. — Просто эта — замороженная.
— В анабиозе умерла, что ли? Тогда я, тем более, не стану её брать — она, наверное, мучилась... — в корзину отправились две свежие курицы.
— Приправы лучше брать вот этой фирмы — они ароматнее, — продолжала Наташа. — Не советую брать эту томатную пасту — она слишком сладкая. И эту тоже — чересчур кислая.
— Спасибо вам, — поблагодарила я девушку. — Сама бы я со всем этим не справилась.
— У вас был такой растерянный вид, что не помочь было бы свинством с моей стороны. Вы уверены, что вам нужно столько продуктов? Это слишком много — ваш друг столько не съест.
— Друг? — удивлённо посмотрела я на Наташу. — Разве я говорила о друге?
— Но это же очевидно! — улыбнулась девушка. — Иначе что заставило бы представителя вашей расы бегать по супермаркету со списком продуктов?
Хреновый из тебя конспиратор, Ли'эн... Даже человек, который видит тебя в первый раз, сразу сообразил, что к чему.
— Видите ли, я никогда не занималась приготовлением пищи, поэтому не уверена, что у меня получится с первого раза, — честно призналась я.
— Сергей, помоги донести это до кассы, — подозвала Наташа охранника, отнимая у меня корзину с продуктами.
— Не нужно, я справлюсь, — запротестовала я, вспомнив, как тащила на себе Лиама Кинкейда. Но девушка с сомнением на меня посмотрела на меня и всё-таки вручила мою корзину охраннику.
С мытьём курицы у меня почти не возникло проблем. Правда, она оказалась скользкой и пару раз выскользнула из рук, но я всё-таки одолела упрямого представителя земной флоры. Если она мёртвая так скачет, как же люди тогда справляются с живыми? Ш-ша'бра! А вот с разделкой оказалось труднее, но я справилась и с этой непростой задачей. Тащить Лиама Кинкейда и даже двигать мебель в коридоре, когда на нас напали джаридианцы, пожалуй, всё же было легче. Грибы были не такими твёрдыми, зато слишком маленькими и тоже всё время норовили от меня удрать, хотя до сих пор не подавали признаков жизни. Ша'бра, Ша'бра, Ша'бра!!! Лук и чеснок проявили большую сговорчивость. А, может, мои пальцы просто привыкли к новым движениям... Но, когда я уже слегка расслабилась и начала вчитываться в рецепт, одна фраза поставила меня в тупик, и я вынуждена была всё-таки позвонить Кэт, хоть и предчувствовала, что она начнёт меня поддевать.
— Ли'эн, что с тобой? На тебя никто не напал? — встревожилась подруга, услышав мой испуганный голос.
— Нет, со мной всё в порядке. Но эта дурацкая инструкция совершенно вывела меня из равновесия. Там написано, что соль следует класть «на глаз». На чей глаз? Что это за магический ритуал такой?.. — растерялась я.
— Жди меня и ничего не трогай, — со смехом прервала меня Кэт.
Когда подруга переступила порог кухни, я с гордостью указала ей на стол.
— Вот, я уже подготовила все продукты.
Кэт судорожно всхлипнула и сползла по стене. Я склонила голову, пытаясь понять, чем вызвана столь бурная реакция.
— Ли'эн... — сквозь смех выдавила из себя Кэт. — Ой, не могу... Вот скажи, как тебе удалось нарезать мясо вместе с костями?
— Это было трудно, но я очень старалась, — серьёзно заявила я. Очевидно, мне удалось выполнить какую-то неимоверную задачу, и подруга была поражена моими способностями, демонстрируя изумление и восхищение. Кэт действительно выглядела изумлённой, но что-то в её взгляде насторожило меня, и это отнюдь не было похоже на восхищение. — А разве я что-то сделала не так?
— Вообще-то мясо нужно было отделить от костей перед тем, как нарезать его. А спагетти! Ой, мамочки, держите меня! — новый приступ смеха заставил Кэт согнуться пополам.
— А что не так с этими макаронами? — с обидой посмотрела я на неё. — Почему ты всё время смеёшься и ничего не говоришь?
— Прости... Но я не могу... Ли'эн, я впервые в жизни такое вижу! Зачем ты их вымыла?
— В этой книге было написано, что все продукты перед приготовлением нужно мыть, — растерялась я.
— К макаронным изделиям это не относится. А вот лук и чеснок нужно было очистить, прежде чем резать.
— В книге об этом ничего не говорилось... Что ж, я признаю своё поражение. Наверное, тейлонец и кухня — понятия не совместимые. Каждый должен заниматься своим делом. Но мне так хотелось порадовать Рональда, выразить ему свою заботу...
Я чувствовала себя огорчённой. Было очень обидно, что я — представитель более развитой расы — не смогла сделать то, что без труда удаётся земным женщинам! Ещё и Кэт смеялась надо мной вместо того, чтобы хоть что-нибудь объяснить. Очевидно, мой вид вызвал у неё жалость.
— Прости меня ещё раз, Ли'эн. Даже не знаю, чем тебе помочь. Разве что снова махнуть в магазин...
— В этом нет необходимости, — я с победоносным видом выложила на стол второй набор продуктов.
— Вот что значит космический разум! — рассмеялась подруга, но этот смех уже звучал иначе, и я позволила себе улыбнуться в ответ.
— Тогда, будь добра, просвети космический разум, что означает это дурацкое выражение «на глаз»?
— Это означает «примерно», «приблизительно».
— Почему нельзя было так прямо и написать? Вечно вы, люди, всё усложняете...
Я смотрела на то, что делает Кэт, тщательно копируя её действия. У меня даже начало получаться. Оказалось, всё не так уж сложно.
— Не вешай нос, всё у тебя получится, — подмигнула мне подруга.

Сказать, что Рональд был удивлён при виде накрытого стола, означало бы не сказать ничего.
— Ли'эн, я очень тронут, — произнёс он, с трудом справляясь с волнением. — Но не нужно было этого делать. Загонять тебя на кухню — это всё равно, что забивать гвозди микроскопом. Не нужно из любви ко мне пытаться заниматься тем, что тебе не свойственно.
— Но если я захочу сделать тебе приятное, ты же не сможешь мне этого запретить? — улыбнулась я, обнимая своего любимого.
— Если хочешь сделать мне приятное — поцелуй меня, — попросил Рональд, нежно проводя пальцами по моей щеке.
Наверное, тейлонский дипломат на кухне сродни стихийному бедствию... Рон с аппетитом поглотил плоды наших с Кэт трудов, но на семейном совете было решено, что для ведения домашнего хозяйства мы найдём кого-нибудь, кто умеет это делать. А я буду заниматься своими прямыми обязанностями. И любить...
— Ты — моя жизнь, — прошептал мой любимый, когда мы сидели на крыльце, любуясь звёздами. — Тебе достаточно просто быть со мной, чтобы я чувствовал себя самым счастливым... Я благодарен судьбе за то, что она подарила мне тебя, Ли'эн. Я провинился перед женщиной, которую некогда любил и предал. Мне казалось, что я утратил право на любовь и счастье. Ты вернула меня к жизни...
— А ты наполнил мою жизнь новым смыслом... Мне просто хочется, чтобы ты ощущал мою заботу, чувствовал, что нужен мне.
— Ты тоже мне нужна. Не знаю, как я до сих пор существовал без тебя?
Я поняла, что любовь заставляет разумные существа порой вести себя иррационально. Так пускай лучше это будут маленькие и смешные глупости, чем большие и трагические...