AlienAngel, в любом случае придётся справляться - другого выхода нет

Льесс, все в детстве хорошенькие - и люди, и тейлонцы

ILLAYA, упрямая - это да. Я когда увидела этот рисунок, то сразу почувствовала: это именно моя Ли'эн. Взгляд получился живой. Кукарача - умничка!

Продолжаем процесс познания мира

Я ещё раз внимательно изучила свой искусственный фасад. Как по мне, вполне привлекательный. Вот что бы ты хотела в себе изменить? Глаза? Нет, глаза, однозначно, хороши — большие, яркие. Нос? А с носом-то что не так? Изящный такой носик. Уши... Уши как уши! Фигура меня тоже вполне устраивает — длинные ноги, плавные линии тела. И вообще, с какой стати я должна что-то в себе менять ради жалких комплиментов подлых полукимер? Вот найдётся кто-нибудь когда-нибудь, возьмёт, да и полюбит меня — такую, как есть… Полюбит? Так, дорогая моя, полегче на поворотах. Поосторожнее надо быть с земной литературой. Это людям свойственно любить. Ты же всё-таки тейлонец, а тейлонцам не пристало думать о таком. Знало бы Сообщество, какие мысли тебя посещают… Нет, лучше твоим собратьям по расе этого не знать — для твоего же блага.
Какая-то я неправильная. И всё у меня выходит… не по-тейлонски. Может быть, это временно? Я ведь ещё не совсем взрослая… Но почему мне упорно не даёт покоя слово «любовь»? Мне незнакомо данное чувство, но интуитивно я ощущаю — в нём кроется нечто очень важное. И это ощущение — больше чем просто побочный эффект наличия в моём организме человеческой энергии, ведь она давно усвоилась моей тейлонской сущностью. Может быть, это чувство знал тот, кто меня родил? Впрочем, это маловероятно…
Земля, ты меня слышишь? Я уже лечу! Вы меня не ждали, а я вот она! Симпатичное местечко — уединённое. Чем-то напоминает наши сады Ка'арпа'аджа на Луне. Не внешне, а по ощущению умиротворённости, которое дарит посещение этого места. Кажется, оно называется «парк». Здесь очень красивые деревья — у них такие тонкие, изящные ветки. А эти цветы... Их лепестки почти прозрачны и окрашены в самые нежные тона. Вот где настоящая красота! Но, наслаждаясь земной природой, я неизменно ощущаю хрупкость и беззащитность этой планеты. Наверное, потому, что подлинная красота всегда уязвима…
А кто там шуршит у меня за спиной? Только не говорите, что это...
— Лиам Кинкейд! Что интересного ты нашёл в этих кустах? Я ощущаю твоё присутствие. Вылезай, если не хочешь, чтобы я тебе помогла.
— Ты же сама напросилась на совместный полёт.
Ух, ну и гаденькая же у тебя улыбочка — куда там Главе Синода...
— Надеюсь, тебе хоть влетело? — я не обрадовалась компании майора, поскольку хотела побыть одна — притом, что ещё совсем недавно страдала от одиночества.
— Не надейся. А вот тебе влетит, когда вернёшься на Носитель, — снова ухмыльнулся Лиам.
— В первый раз, что ли? — подумаешь, напугали Ша'бру голым Зо'ором...
— Ты сюда по делу, или как?
— По делу. Хотела полюбоваться чем-нибудь красивым. Только деревья подходящие нашла, как вдруг ты явился — весьма кстати.
В этот момент с неба что-то упало. И это была... вода! Я понимаю, обломок шаттла, дохлая птица, в конце концов... Но чтобы вода?
— Дождя никогда не видела? — рассмеялся майор Кинкейд при виде моей растерянной мордашки. Ага, значит, это и есть дождь. Точно, я же читала о чём-то подобном... Или слышала? Какая разница!
Этот храбрец нырнул под дерево. Я осталась под дождём. Интересное ощущение — когда тебе в ладони прямо с неба льётся вода. Она стекала по моему лицу, как слёзы... Но я не умею плакать. Равно как и смеяться. Разве что в глубине души... Я много на что не способна. Однако гораздо больше того, на что я способна. И, наверное, рано или поздно это проявится… Так пускай всё происходит в положенный срок — однажды я уже поторопила события.
— Иди сюда, сумасбродное создание, — позвал Лиам.
— Ещё чего! Я не боюсь воды, как некоторые, хоть наши имена и начинаются с одинаковых звуков.
Я отвлеклась, и в этот момент две неуклюжие ручищи сгребли меня — маленькую и хрупкую — в охапку. И потащили под дерево — вопиющая наглость! По пути я изловчилась и изо всей силы дёрнула большую ветку. Лиама с головы до пят окатило холодной водой. Так тебе и надо! И не смотри на меня, как Зо'ор на Сандовала — у меня в пределах досягаемости есть ещё много мокрых веток. Лиам Кинкейд, что ты собираешься... Что ты делаешь?! Его холодные лапы вдруг обвились вокруг моей изящной шейки, а губы прижались к моим губам. Ощущение было интересное. Скорее приятное, но... не более того. Честно говоря, после того, что описывали в своих творениях земные писатели, я ожидала большего. От него и от себя. Боюсь, что Лиам Кинкейд — не мой мужчина... Или с мужчинами у меня ничего не выйдет? Впрочем, об этом пока рано судить — опыта маловато. А своих меня что-то не тянет целовать… Представляю, как отреагировали бы тот же Т'тан или Мит'гаи, вздумай я полезть к ним с поцелуями. Да меня тотчас бы отправили на другой уровень! Скучные они. Наверное, я тоже скучная… Хотя можно ли верить земным писателям? Ведь людям свойственно приукрашивать действительность, создавая иллюзию желаемого — они называют это «фантазией»…
— Впервые позорю расу таким способом, — невинно захлопала глазками я. — Но моя скудная интуиция подсказывает мне, что это нужно делать несколько иначе. Мягче, нежнее...
— Что? Ты будешь учить меня целоваться? — возмутился Кинкейд.
— Нет, — покачала головой я. — Скажи, только честно... Ты ведь сейчас жалеешь о том, что сделал? Только не нужно мне врать.
— Не то, чтобы жалею... Нет, не жалею, — он уставился на меня самыми честными глазами, какие только могут быть у разумного существа. Настолько честными, что я ни на миг ему не поверила.
— Никогда. Ничего. Не делай. Для меня. Из жалости! — твёрдо произнесла я, выделяя каждое слово.
— Я не из жалости, а из любопытства, — признался Лиам. И я была благодарна ему за честность. Мы можем быть друзьями, насколько возможна дружба между двумя столь разными существами. Конечно, я эгоистична и у меня ужасный характер. Но ведь и он — не подарок! Такой хороший, что прямо дурно становится... Однако он готов со мной общаться. К большему мы оба не готовы. Всё-таки ему нужна обычная женщина — весёлая, красивая. А мне нужен мужчина, не обременённый условностями. Так. Стоп. К чему «большему»? Какой мужчина? Ты — тейлонец. Зачем тейлонцу мужчина? У тебя есть Сообщество. Правда, толку от него маловато… Ну почему меня упорно преследуют разные противоестественные мысли?!
Вдруг рядом послышался жалобный звук. В ноги мне ткнулся какой-то изрядно промокший золотисто-рыжий зверь. Он был маленький, пушистый и весь дрожал. Я взяла зверя на руки и осторожно погладила его. Зверь начал издавать монотонный звук — приятный, расслабляющий. От него исходило тепло и волны удовольствия...
— Как ты думаешь, это кому-нибудь принадлежит? — поинтересовалась я у Лиама.
— Это кошка. Вернее, котёнок — кошачий ребёнок. Судя по тому, что он находится на улице в такую погоду, хозяев у него нет. Ты... Не хочешь же ты забрать его с собой на Носитель?
— А ты иногда бываешь догадливым. Я чувствую, он меня любит. Должен же меня хоть кто-нибудь любить? Не в силу принадлежности к одной расе, не за какие-то исключительные качества, а просто так — конкретно меня, как отдельно взятую особь.

На Носителе я снова разыскала рыжеволосую волонтёрку.
— Слушай, мне нужна твоя помощь... — начала я.
— Что я могу для тебя сделать? — приветливо улыбнулась она.
— Не для меня, а для него, — я вытащила из-за спины котёнка, который уже обсох и согрелся. — Ему, наверное, нужна еда?
— Вообще-то да, — улыбнулась девушка. — Я — Кэт.
— Ли'эн, — представилась я. — Только обращайся ко мне, как если бы я была девочкой, а не мальчиком.
— Я думала, вы... — Кэт не договорила и смущённо покраснела. Её лицо выражало крайнюю растерянность.
— У тебя правильная информация — уж не знаю, откуда. Но я себя так чувствую.
— Хорошо, я запомню, — кивнула волонтёрка. — Я найду еду для твоей кошки.
— Спасибо. И... не говори ничего моим, ладно?
Так у меня появилась первая подруга... От неё я узнала много новых земных слов. Например, Хрен — это у людей такое авторитетное существо, которое всё знает. Но если оно всё знает, то почему не поделится своими знаниями с другими людьми? Непонятно... Может, у него характер как у нашего Зо'ора?
Сейчас я снова смотрю на звёзды. На груди у меня мурлычет (так называется этот звук, способствующий погружению в состояние, близкое к медитативному) пушистый комочек. Я вспоминаю свой первый поцелуй. Следует признать — он получился так себе. Интересно, а как бы это было по-настоящему? В смысле, по любви?.. О, Великий Тейлон, какая ещё любовь? Ли'эн, тебе следует срочно заняться каким-нибудь делом — глядишь, перестанут посещать нелепые мысли. Кажется, постепенно я начинаю взрослеть, и скоро уже не смогу позволить себе то, что простительно детям…
Меня снова посетило видение — белая бабочка, летящая к горизонту. И я бегу за ней — непременно по траве. Наверное, это приятно — бежать по траве. Я не знаю, что меня ждёт, впереди, да и не хочу этого знать. Наверное, много всего... Всё-таки я люблю жизнь. Даже при условии, что её иногда отравляют такие несносные существа, как Лиам Кинкейд...

Мне — десять дней. Ровно столько я живу... Подведём итоги, что же я успела сделать за это время хорошего? Запугать агента Сандовала — при виде меня беднягу охватывает нервная дрожь. Наладить почти доверительные отношения с Да'аном и вполне приемлемые — с Зо'ором. С последним мы друг друга деликатно игнорируем, но с фактом моего существования он, похоже, смирился. Поцеловаться с Лиамом Кинкейдом. Согласна, это было по-детски. Но... не могу пообещать, что больше не буду, поскольку обещания, данные самой себе, я постоянно нарушаю. Несколько раз сгонять на Землю и обзавестись Кошкой. Я так и зову её — просто Кошка. Этот зверь дарит мне своё тепло, не требуя ничего взамен. Сейчас она увлечённо бегает за своим хвостом. Наверное, со стороны я иногда выгляжу так же. Пожалуй, если у меня когда-нибудь будут дети, я смогу им сказать, что у их родителя была бурная молодость...
Решила сделать себе подарок в виде нового дизайна моих скромных апартаментов. Теперь у меня тёмно-фиолетовые стены с серебристыми звёздочками, а с потолка свисает макет Носителя, о который незваный гость, не подозревающий о существовании данного элемента декора, может стукнуться головой). В хранилище произведений искусства я откопала две картины какого-то сумасшедшего тейлонского художника, на которых изображена пустыня в оранжевых тонах. Не знаю, на какой планете она находится, но мне нравится смотреть на эти картины. На душе становится немного грустно. Когда-то, возможно, там была жизнь... А сейчас всё красивое, но мёртвое. Хороший урок на будущее для других цивилизаций. Обидно, наверное — веками развиваться лишь для того, чтобы послужить кому-то уроком... И не факт, что он будет усвоен. Я дополнила интерьер тремя голубыми цветками на длинных стеблях. У них такой неприступный вид, что даже Кошка на них не покушается. Наверное, она тоже чувствует красоту — лапа не поднимается...
Надо позвать Лиама Кинкейда — похвастаться всей этой красотищей. Да'ану я уже продемонстрировала плоды своих трудов. Он дипломатично сказал, что у меня «оригинальный вкус», но внутренне, наверное, содрогнулся от ужаса. Мой наставник всегда старается выражать свои мысли так, чтобы никого не обидеть. Не то, что я... Спасибо ему — не выдал меня, когда узнал о Кошке. Вообще-то я её прячу, и обычно она сидит смирно в своём укрытии. А тут вдруг надумала выскочить — решила познакомиться. Он даже взбучку мне не устроил, только прочитал небольшую лекцию об ответственности. За последние несколько дней я научилась не задавать лишних вопросов. Почти не задавать. Я уяснила, что ни к чему хорошему это не приводит. Пойду искать Лиама...
А вот и он — о чём-то беседует с Кэт. Мы не виделись с ней два дня — я пребывала в раздумьях относительно своей дальнейшей судьбы. У меня состоялся по этому поводу серьёзный разговор с Да'аном — с Зо'ором же мне обсуждать мою жизнь? Он, похоже, и со своей-то разобраться не может. Кстати, касту я уже выбрала — как всегда, нарушив данное себе слово. Какую — вы уже, наверное, догадались.
— Тебя снова что-то беспокоит? — спросил он.
— Понимаешь... Я чувствую в себе потенциал, но не могу его раскрыть. Вот чем я занимаюсь? Болтаюсь без дела по Носителю, подстраиваю мелкие пакости Сандовалу — больше по привычке и от скуки, чем от вредности. Ну, иногда технику ремонтирую — по мелочи.
— Вламываешься в чужие инфопотоки... — поддел меня Да'ан. Впрочем, совершенно беззлобно.
— Ну, это всего пару раз было, но ты не переживай — я совершенно ничего не поняла. А мне хочется заняться полезным делом. Хочу какой-нибудь свой проект — например, экологический или благотворительный. Я могу быть обаятельной, если постараюсь — люди меня полюбят.
— И ты, конечно, уже опробовала своё обаяние на людях?
— Есть немного... Знаешь, есть такая интересная страна — Украина...
— Что же в ней интересного? — Да'ан смотрел на меня без насмешки, скорее, с любопытством.
— В ней есть интересная аварийная атомная станция и дети, которые нуждаются в помощи. Я хотела бы... В общем, у меня есть кое-какие материалы и идеи — я попыталась их оформить... Хочешь посмотреть?
— А ты взрослеешь...
— Пора бы уже... У меня есть ещё один вопрос. Можно?
— Задавай, — согласился Да'ан. Поражаюсь его терпению — Зо'ор бы уже, наверное, отправил такую несносную особь как я... Страшно даже подумать, куда.
— Зачем мы здесь? В смысле, зачем прилетели на Землю?
— Ты уверена, что хочешь это знать прямо сейчас? — снова этот взгляд, от которого мне хочется провалиться... на Землю. — Однажды ты уже получила информацию, к которой не была готова, и что из этого вышло?
Что вышло, то вышло... Хотя самой до сих пор стыдно вспоминать.
— Я передумала. Я не хочу это знать прямо сейчас, — кажется, мой голос прозвучал достаточно серьёзно, «взросло».
После этой беседы я начала учиться контролировать себя. Даже попросила у агента Сандовала прощения за свои проделки. Его реакция меня, мягко говоря, озадачила — кажется, он ещё больше начал меня бояться. Это как же я себя вела, если теперь даже импланты от меня шарахаются? Завидев Лиама и Кэт, я направилась было к ним, но остановилась. Я не хотела подслушивать — так само получилось. Просто они меня не заметили, а я никак не обнаружила своё присутствие.
— Не знаешь, куда пропала Ли'эн? — поинтересовалась Кэт.
— Строит из себя взрослую. Молчит, о чём-то думает. Возможно, нашла себе какое-то занятие. Не обижайся на неё — она только осваивается в этом мире.
— А почему она считает себя девочкой?
— Наверное, защитная психологическая реакция, — с умным видом изрёк Лиам. — Или же это связано с её эстетическими предпочтениями... Да пусть считает себя кем угодно — хоть реинкарнацией царицы Клеопатры, если ей так проще.
«Защитная реакция...» Тоже мне... Этот... Как там звали их земного доктора, которому всюду мерещились непристойности? Всё-таки доктора — ужасные существа, независимо от расовой принадлежности.
— Она тебе нравится? — вдруг спросила Кэт.
— Мне интересно наблюдать, как она меняется с каждым днём. Это другое существо, отличное от меня...
— Да, она совсем другая... — задумалась моя подруга. — Вроде бы, совсем не такая, её собратья по расе... Но, если честно, иногда я её побаиваюсь, как всех их.
Вот это да! Если «побаиваешься», то зачем тогда шла сюда работать? Стоп, дорогая моя, не обижайся на девочку. Есть информация к размышлению. Люди боятся не только меня, а всех нас. У них есть повод? Тот же Да'ан так и не ответил на мой вопрос... Здесь что-то кроется, и об этом обязательно надо подумать на досуге. Как меня раздражает это нелепое понятие «все», которым так охотно оперируют люди! Не такая, как все... А «все» — они, между прочим, очень разные. Разве Да'ан похож на Зо'ора? Или Зо'ор — на меня? А Т'тан — это вообще отдельная история. Не говоря уже о Мит'гаи...
Помнится, несколько раз яуже слышала обрывки разговоров, которые вели волонтёры. Только не подумайте, что подслушивала — просто люди очень громко говорят, а я не виновата в том, что у меня хороший слух. Узнала много нового о Зо'оре. Интересно, как бы он отреагировал, если бы узнал, что «примитивные белковые организмы», как он называет людей, считают его умственно неполноценной особью? Кажется, слово «идиот» означает именно это. А сколько всего было сказано об агенте Сандовале! Самое безобидное — что он является представителем нетрадиционной ориентации. Насколько я поняла, это когда люди со своей половой идентификацией не могут разобраться. Не знаю, вроде бы, с этим у него всё в порядке. Впрочем, какая мне разница?

Недослушав разговор майора Кинкейда и Кэт, я побрела к себе. Вот такая «круглая дата»... А ведь гадкий Лиам не сказал, что я ему нравлюсь. Видите ли, интересно ему! Нашёл игрушку... Кто там ломится? Вот сейчас как... сделаю что-нибудь абсолютно невзрослое!
— Лиам Кинкейд! Это... мне?
Прямо в лицо мене ткнулась охапка белых цветов.
— Я тут подумал... Ты же любишь земную растительность?
— Спасибо. Проходи.
Я постаралась принять самую эффектную позу, на какую только была способна.
— Ли'эн... Хватит изображать умирающего лебедя. Тебе это не идёт.
— А что мне идёт — издеваться над Сандовалом?
— Если честно, мне его совершенно не жалко. Зато ты меня тревожишь.
— Напрасно. Со мной всё в порядке. Как тебе новый дизайн моих апартаментов?
— Весьма необычно. Ты уверена, что тебе нравится сочетание оранжевого с фиолетовым?
— На сегодня эта цветовая гамма отражает моё внутреннее состояние. Неизвестность с небольшими проблесками... Самовыражаюсь я, ясно?
— Куда уж яснее... И что за неизвестность нас пугает?
— Лиам... Хватит разговаривать со мной, как с маленькой. Я же многое понимаю — возможно, даже больше, чем ты. А о том, чего не знаю — догадываюсь. Я чувствую...
— И снова задаёшь себе миллион вопросов? — кажется, майор, по-прежнему, не воспринимает меня всерьёз.
— Пока только один... Зачем мы здесь? И, знаешь, хоть мне на него и не ответили, я кое-что поняла.
— Что же ты поняла? — наконец-то он посмотрел на меня не как на маленькую забавную зверушку, а как на существо, наделённое разумом.
— Пока только то, что у нас не всегда есть выбор. Я — коллективное существо, и должна быть со своими до конца. Даже если это будет причинять мне моральные страдания.
— Какие страдания, Ли'эн?
— Муки нечистой совести, — спокойно произнесла я.
— Что ты можешь об этом знать? — удивился Лиам. — Ты же только начинаешь жить...
— Наверное, передалось по наследству — правда, не знаю, от кого. Я и о тебе кое-что поняла. У тебя своя игра. А мне остаётся только принять какую-то сторону. Можно, конечно, жить так, как Да'ан. Но для этого нужна внутренняя сила и... другой характер. Я совершенно не такая. Слабая. Глупая. И не нужно меня ни жалеть, ни успокаивать.
— Я не собираюсь делать ни то, ни другое, — заверил меня Лиам. — Но ты поступаешь неосторожно, говоря со мной о таком.
— Оставь... Я уверена — с тобой и при тебе ещё не о таком говорили. Однажды может получиться так, что мы окажемся врагами.
— Нет. Врагами мы, точно, никогда не будем, — уверенно произнёс он.
— Тогда пообещай мне две вещи. Первая — ты никогда не станешь меня использовать. Если тебе понадобится моя помощь, так и скажи. Возможно, я смогу помочь. А нет — ты должен будешь это принять без обиды. Вторая... Если мне придётся уйти вместе со всеми — ты не станешь меня удерживать. У меня нет своей судьбы, Лиам Кинкейд. Я не могу существовать отдельно от своей расы.
— Тебе рано ещё об этом думать! — почти закричал Лиам. Всё-таки он меня жалеет. И, пожалуй, я не стану на него обижаться.
— Ничего не рано. Знаешь, я хочу работать на Земле.
— Может, не стоит? — встревожился он.
— Что ты мне предлагаешь: прятаться от жизни на Носителе, за спинами старших? Это... По крайней мере, трусливо и безответственно...
— Вот девочка и повзрослела... — задумчиво произнёс мой друг-враг, и его взгляд рассеянно скользил по моему телу. Что, изгибы понравились? Мне тоже они нравятся. А у тебя, оказывается, красивые глаза... Так, стоп. Какие глаза? Снова мне приходит на ум какой-то бред…
В этот момент Лиам придвинулся ко мне поближе... Что это? Совсем незнакомое мне чувство... В первый раз было совсем не так! Так светло и немного больно, словно я начинаю умирать. Наслаждение... Я способна испытывать наслаждение от прикосновений мужчины! Надо бы остановиться, но… не могу! Как хорошо, что я уже научилась прятать от Сообщества некоторые свои мысли и поступки. Моя рука подсознательно обвилась вокруг шеи Кинкейда и скользнула по позвонкам. И я ответила на его поцелуй — как могла. В моей жизни всё происходит слишком быстро... О многом я даже не успеваю задуматься... А всегда ли надо это делать? Иногда мне кажется, что самые правильные вещи мы совершаем интуитивно...
— Ты снова сделал это из любопытства? — спросила я, когда наши губы разъединились.
— Нет, — признался Лиам, и я почему-то ему поверила...

Тем временем ребёнок продолжает расти...

В последнее время мы редко виделись с Лиамом Кинкейдом, и всё больше мельком, на бегу. Я всё-таки получила работу! Кэт сообщила, что люди в таких случаях говорят "бойся исполнения своих желаний". Почему люди всего боятся - даже собственных желаний?.. Да'ан вызвал меня к себе и сообщил:
— Зо'ор согласен, чтобы ты работала в этой твоей «интересной стране». Он сказал, что это подходящее место для начала твоей карьеры, и ты сможешь воплотить в жизнь своё стремление быть полезной.
— Ну, ты у нас известный дипломат… — усомнилась я в его словах. — Зная Зо'ора, более чем уверена, что он сказал примерно следующее: «Пусть проваливает в эту дыру — там ей самое место. Хоть под ногами не будет путаться!»
Да'ан деликатно промолчал. В принципе, мне до Лиамовой шакаравы, что и как сказал Зо'ор — главное, его высочайшее разрешение было получено. Я теперь целыми днями пропадала в Киеве (так называется столица этой страны) — набирала персонал, готовила к открытию представительство. В помощники взяла Кэт — кажется, настороженность в её отношении ко мне окончательно сменилась приязнью. Гадкий Лиам, узнав эту новость, дал ей следующее напутствие:
— Помни, что у Ли'эн пока есть только один враг, от которого её следует защищать — это она сама. Если увидишь, что она снова погрязла в собственных мыслях — тащи её на природу.
— Я, скорее, погрязну в бумагах, чем в мыслях! — возмутилась я. — Почему люди не могут выбрать более прогрессивный способ ведения дел? Боюсь, что самое большое помещение в нашем представительстве придётся отвести под архив. Мы ещё не открылись, а нас уже завалили этой... Как называется бумажная масса, не имеющая ценности, за исключением сырьевой?
— Макулатурой, — подсказала Кэт.
— Надеюсь, дизайн твоего рабочего кабинета будет отличаться от личных апартаментов? — съязвил Лиам.
Эх, давно ты не был в моих личных апартаментах… Там теперь всё по-новому. Оранжевые картины перекочевали обратно в хранилище — вместе с макетом Носителя. Стены у меня теперь нежно-голубые, с белыми бабочками. Такими же белыми крыльями я украсила и своё кресло в форме цветка. Когда я в нём сижу, кажется, что это мои крылья. А по энергетическому «окну» пустила серебристые нити — они создают иллюзию дождя. Космический дождь — правда ведь, это красиво? Я продемонстрировала новый дизайн Да’ану. Похоже, теперь он теряется в догадках, какой «болезнью» я всё-таки страдаю: недостатком вкуса или же его избытком при отсутствии жизненного опыта?
А бумаги — это кошмар… Особенно, когда приходится что-то подписывать. На днях какой-то сумасшедший земной чиновник придрался к тому, что у меня… нет фамилии! Да у меня её отродясь не было — даже имя-то не сразу появилось. Хотела из вредности написать «Тихий ужас», но, боюсь, меня бы неправильно поняли. Кэт предложила мне выйти замуж за Лиама, чтобы обзавестись фамилией, но вот этой шутки уже не поняла я. Какое замуж? И за кого — за этого… который постоянно надо мной издевается?
Но, следует признать, я тоже не остаюсь в долгу. Особенно мне нравится, походя мимо, на мгновение задержать на нём взгляд и медленно провести им по его телу. Как он краснеет при этом! Я в последнее время изменилась. Черты лица стали более тонкими, отчего глаза кажутся больше, а очертания тела приобрели ещё большую плавность. Лиаму приятно на меня смотреть, хоть он в этом не признаётся. А мне приятно видеть его смущение и растерянность. Я никому не скажу о своих выходках — это моя маленькая тайна. Моя маленькая вина. Моя маленькая власть…
И всё-таки мне упорно не давало покоя то, как ко мне относится агент Сандовал. Неужели, я так ужасно себя вела в первые дни жизни? Отчего-то мне всё чаще становилось жаль этого человека. Я чувствовала затаившуюся в нём обиду и боль. И источником этой боли были мы — тейлонцы. Впервые меня охватило моё личное чувство вины, а не отголоски чужих угрызений совести. Я ведь являюсь неотделимой частью Сообщества, а значит, в ответе за поступки моих собратьев. Выбрав удобный момент, я подкараулила его в коридоре.
— Рональд Сандовал, я хочу задать вам один вопрос. Почему при виде меня вы шарахаетесь в сторону, как от энергоружья? Да, моё поведение отличалось некоторыми странностями в первые дни жизни, но разве вы сами никогда не были ребёнком?
— Был… — неожиданно улыбнулся он, и улыбка оказалась на редкость обаятельной. Агент Сандовал, да ты, оказывается, умеешь выглядеть как человек!
— Мне кажется, что наши дети ведут себя гораздо спокойнее, чем земные.
— Я об этом не подумал. Поставьте себя на моё место: каково было мне видеть внешне почти взрослого тейлонца, что-то царапающего на стене, — с нотками оправдания в голосе произнёс агент Сандовал.
Так вот в чём дело! Его неодобрение было вызвано не содержанием надписей — он о нём даже не догадывался, а самим фактом их появления. Можешь не волноваться, агент Сандовал — больше не будет никаких надписей. Мне теперь хватит и подписей на этих дурацких бумагах, Ша'бра их побери! Кэт сказала, что за две недели у нас их уже накопилась «хренова уймища». Нужно будет уточнить, сколько это в числовом выражении.
В общем, мы с Рональдом Сандовалом заключили перемирие. В этот момент мимо проходил Лиам. Он с удивлением на меня покосился, словно я не мирно беседовала с Сандовалом, а, к примеру, целовалась с Мит'гаи (чур меня — взбредёт же такое в голову!)
— Зайдёшь ко мне? — спросила я, и он молча кивнул.
Зашёл, но с такой физиономией, словно Зо'ор предложил ему занять место Сандовала. С удивлением покосился на стены:
— Почему именно бабочки?
— Не знаю… В каком-то фильме о Земле я увидела кадр: девочка бежала по траве за белой бабочкой. Мне тогда показалось, что все люди вот так бегут за своей судьбой. А потом подумалось, что, наверное, не только люди — у меня тоже такая есть. Иногда она стоит у меня перед глазами, как живая…
Я даже рискнула показать ему тот свой детский стишок о бабочке-судьбе.
— Мне кажется, ты излишне драматизируешь… Если кто-то кого-то любит — вовсе не обязательно умирать. Слушай, а о чём ты любезничала в коридоре с Сандовалом?
— Просто попыталась разобраться, почему он так меня боится. Сейчас в моей жизни начинается новый период… Не хотелось бы вступать в него со старыми обидами — моими или на меня.
— Разобралась?
— Обычная человеческая дурь. Люди почему-то видят мир не таким, каков он есть, а таким, каким хотят его видеть, и отсюда все проблемы. Агенту Сандовалу надо почаще улыбаться — у него приятная улыбка.
— У Сандовала? — чуть не задохнулся от возмущения Лиам. — Ты, наверное, перегрелась под энергетическим душем!
— Это невозможно физически, — возразила я. — А что тебя так задело?
— Ты ещё спрашиваешь? Зазываешь меня к себе и начинаешь петь дифирамбы Ронни.
— Какие дифирамбы? Да я, вообще, петь не умею! Лиам Кинкейд, что там люди должны делать, когда им кажется? Произведи этот религиозный ритуал и успокойся. Если мне понравилась улыбка мужчины — это ещё не означает, что я хочу его поцеловать.
— Почему же? Можешь пойти и поцеловать Сандовала — прямо сейчас. Может, окочурится со страху.
— Так вот какого ты обо мне мнения? Выходит, я такая страшная, что мужчина должен окочуриться от моего поцелуя? Почему же ты до сих пор живой? — обиженно надула губки я. Надеюсь, получилось натурально, потому что, будь я человеком, наверное, не сдержалась бы — покатилась бы со смеху.
— Ли'эн, я вовсе не это хотел сказать! Пойми, я имел в виду совершенно другое… — начал оправдываться он.
— Люди всегда говорят не то, что думают. Не говоря уже о наглых полукимерах…
— Что мне сделать, чтобы ты перестала сердиться? — взмолился он.
— Явиться на открытие представительства. Из наших там будет Да'ан, так что всё складывается весьма удачно.
— И это всё? — с сомнением посмотрел на меня Лиам, не веря, что ему удалось так легко отделаться.
— Не всё, — загадочно улыбнулась я, придвигаясь ближе…
Всё когда-нибудь происходит впервые. Сегодня Лиам устроил мне первую сцену ревности, а я… Я в первый раз сама поцеловала мужчину. Вообще-то, мне кажется, гораздо приятнее, когда тебя ласкают руками. Но если людям нравится целоваться — пусть будет так. Это тоже довольно приятно… Кошка свернулась клубочком, не желая быть свидетельницей «развратных действий» своей хозяйки. А над моим креслом покачивались белые крылья. Не знаю, о чём думала моя бабочка-судьба, глядя на нас с Лиамом. Лично я не думала ни о чём — оказывается, возможно и такое. Когда наши губы разомкнулись, и Лиам тихонько вышел, я долго ещё сидела, обхватив руками колени. Мне как будто хотелось стать меньше, чем я есть. Это грустно, когда уходит детство. Но, надеюсь, оно уходит не до конца и что-то всё равно останется со мной.

— Только не смейся, — попросила я Кэт, рассказывая ей о нашей с Лиамом размолвке. Но она всё же рассмеялась.
— Лиам приревновал тебя к Сандовалу? Ой, не могу! А почему не к Зо'ору?
— Я сказала, что у агента Сандовала приятная улыбка.
— Правду сказала, хоть он — та ещё сволочь… Погоди, а чем ты так довольна? — удивилась подруга.
— Кэт, Лиам почти орал на меня!
— Тебе нравится, когда на тебя орут? Тогда тебе, точно, к Зо’ору.
— Причём здесь Зо'ор? Люди всегда кричат и ругаются, когда влюблены, понимаешь? Значит, Лиам хоть немного, хот самую малость в меня влюблён!
— Да он по уши в тебя влюблён — это видно невооружённым глазом. А ты точишь об него коготки, как твоя Кошка. Но интересные у тебя представления о людях… Неужели, мы, правда, так выглядим со стороны?
— У людей о нас представления не лучше, так что мы квиты, — улыбнулась я.
Влюблён по уши... Странно, почему именно эти органы служат мерой влюблённости? Но Лиам пока ещё помнит о том, что я — не совсем женщина. Он должен... Не забыть об этом — просто не думать. Интересно, сможет он полюбить именно меня, а не свою фантазию, как это часто бывает с людьми? Я ведь уже поняла, что «любить» и «быть влюблённым» — несколько разные вещи. Это примерно как «знать» и «догадываться». Но ведь влюблённость может и не перерасти в любовь — как быть тогда? Наверное, лучше не думать сейчас об этом. Не стоит пытаться решить проблему, которая пока не возникла — это было бы так по-человечески.
Сейчас я снова стою и смотрю на звёзды. А мои пальчики подсознательно царапают на стене… Снова я не сдержала слово — прости меня, агент Сандовал. Наверное, я всё-таки ещё не настолько взрослая. «Лиам плюс Ли'эн равно…» А что равно-то — дырка от Носителя? Слишком сложная задача, чтобы иметь единственное решение. Их несколько, но… Лишь одно из них — правильное. Знать бы ещё, какое именно…

Вот уже месяц, как я работаю. За это время я научилась многим вещам. Например, общаться с земными политиками и журналистами. Кэт называет моё общение с политиками «сеанс одновременной игры» — из-за того, что я могу одновременно слушать двух министров. А какой смысл тратить на них время, если я всё равно знаю, что они мне скажут? Украинские политики — это будет похлеще агента Сандовала. Недавно им почти удалось меня разозлить. Я так и сказала:
— Господа, если я прошу вас оказать мне помощь в реализации того или иного проекта, пожалуйста, не тратьте время на то, чтобы объяснить, как трудно это сделать. Лучше потратьте его на то, чтобы выполнить мою просьбу.
— Ну, ты зверь! — прокомментировала мои действия Кэт и, кажется, это был комплимент.
— У меня были хорошие учителя, — пояснила я, и это чистейшая правда.
Лиам Кинкейд сказал, что я «далеко пойду». Не хочу я пока никуда идти — мне и здесь хорошо. Недавно он отчитал меня за то, что на всех фотографиях в газетах у меня «слишком серьёзный вид». Знал бы он, какие несерьёзные мысли порой посещают мою бедную голову при общении с этими гадкими чиновниками. А какие мысли посещают их головы! Я ведь знаю, что большинство из них озабочено вопросом неимоверной важности: какого я всё-таки пола и способны ли мы испытывать оргазм? Я слышала, как один политик говорил другому, что задница у меня ничего — жаль только, груди нет. Зачем мне грудь? Кстати, у многих земных женщин тоже её нет, и ничего — как-то обходятся. Интересно, для Лиама важно наличие груди?
Кстати, Киев — довольно приятный город. Меня только удивляет то, что с красивыми зданиями порой соседствуют поистине ужасные сооружения. Но ведь это неэстетично, неужели люди не замечают? Кэт сказала, что люди всё замечают и понимают, но ничего поделать не могут — у города есть администрация. Да такую администрацию следует сослать куда-нибудь очень далеко без права на возвращение!
Открытие прошло ужасно. Вся эта свора земных политиков пресмыкалась передо мной, словно я была неким божеством, и от их подобострастных взглядов мне стало так гадко, что захотелось бросить всё и удрать. Но представитель моей касты не может себе позволить такой роскоши, и я стойко перенесла льстивый тон, лицемерные улыбки и пустые беседы моих гостей. А потом долго приходила в себя в парке возле представительства, и после общения с этими насквозь фальшивыми людьми земная природа казалась мне особенно прекрасной. Она исцеляла меня изнутри, придавая сил, чтобы дальше идти по избранному пути. Зо’ор был удивлён моим выбором касты — думал, я отдам предпочтение военному делу. Но у меня порой возникает такой чувство, что у меня вовсе не было никакого выбора, словно он был сделан ещё до моего рождения.
А Лиама я давненько уже не видела. С самого открытия. Вернее, с того, что последовало за официальной частью — это было нечто! Сколько буду жить — столько буду помнить. Сама ведь попросила Да'ана, чтобы он разрешил Лиаму остаться. Может, люди отчасти правы, когда советуют бояться исполнения своих желаний? Когда высокопоставленные гости разошлись, Кэт сразу попросила у меня разрешения... напиться.
— Ты уверена, что это тебе нужно? — уточнила я.
— Мне это просто жизненно необходимо, — подтвердила Кэт. — Ну, будь другом... Ведь вы же тоже иногда употребляете всякие забавные штуки для веселья сердца.
— Я не употребляю никаких забавных штук — мне Лиам не даёт скучать. Пытаюсь его понять, и чувствую, что не очень успешно.
— А ты не пытайся — и дело пойдёт быстрее, — подмигнула мне Кэт.
Но почему ей взбрело в голову напиваться вместе с Лиамом? Я теперь поняла, что означает выражение «никакой». Таким он и был. Правда, Кэт была не лучше. Но она хотя бы не буйствовала, и я поручила её ребятам из службы охраны. Они клятвенно меня заверили, что всё будет в порядке. А Лиам... Лиам рвался спасать мир от «комической нечисти» (от меня, что ли?), а меня — от агента Сандовала. В общем, стало ясно, что мир нужно спасать от него самого. Где обитает это чудо природы, мне было неизвестно. Пришлось забирать своё сокровище на Носитель. С горем пополам я дотащила эту тушку до шаттла. Я маленькая, но сильная. Если бы он ещё не порывался идти самостоятельно и не хватал меня за задницу...
— Куда ты меня ведёшь? — спросил он, на мгновение придя в себя, когда я выгрузила его на Носителе. — Только к Да'ану не надо!
— Конечно, не надо. Я отведу тебя... к Зо'ору! Или, что ещё лучше, к Мит'гаи. Хочешь?
— Я хочу спать, — выдало это бессовестное животное и... отключилось.
Пришлось тащить его к себе. За этим занятием меня и застукал Сандовал.
— Что вы делаете? — удивился он.
— Майору Кинкейду... стало плохо, — кажется, я потихоньку осваиваю искусство дипломатии.
— По-моему, ему стало очень хорошо, — хмыкнул Сандовал. — Вам помочь?
— Спасибо, сама справлюсь.
Не хватало ещё, чтобы он увидел, куда я намерена доставить это тело. Моя ноша, мне её и нести...
Кстати, во сне Лиам очень даже ничего. У него было такое беззащитное лицо, что я начала испытывать лёгкие угрызения совести. Но это быстро прошло. Я смотрела то звёзды, то на Лиама Кинкейда... Неизвестно ещё, что таит в себе больше загадок: Вселенная или мужчина?

Надо было видеть, какое у него стало лицо, когда он пришёл в себя.
— Где я? — испуганно заорал он, увидев вокруг себя белых бабочек.
— Догадайся с трёх попыток, — загадочно улыбнулась я.
— Ли'эн? Только не говори, что я провёл с тобой ночь...
— Ты переоцениваешь свои возможности. Вообще-то ночь ты провёл в обнимку с моей Кошкой, только почему-то называл её моим именем. Между прочим, очень нежно...
— Между нами, точно, ничего не было?
— Ничего, если не считать того, что я волокла тебя на себе. А чего ты так испугался? Я тебе не нравлюсь?
— Нравишься. Но я бы не хотел, чтобы между нами что-то происходило, когда я... слегка не в себе.
Можно подумать, ты когда-нибудь бываешь «в себе»... В общем, он покинул мои апартаменты с пристыженным видом. С тех прошло уже около месяца, а Лиам Кинкейд до сих пор меня избегает. Что остаётся делать в такой ситуации? Только работать... Кэт жалуется, что я совсем её «заездила», и мамой клянётся доставить мне Лиама живого или мёртвого. Лучше живого. Я сама его пристукну. Слегка... Стоп. Тейлонец не может желать причинить вред другому живому существу. Но кто сказал, что я собираюсь причинять ему вред? Думаю, лёгкая взбучка пойдёт майору Кинкейду на пользу...

Кукарача, я постараюсь. Некоторые моменты интимного характера будут, но я сама не хочу низводить их до физиологического уровня. Меня, в первую очередь, интересуют ощущения, переживания