Авторы:
Бета:
Рейтинг:
Часть 12. …все твои печали… Наутро у Сони все болело. И она сразу вспомнила жуткий вчерашний вечер. Она никогда не убивала человека. Только животных на охоте. Но убитый ею солдат не был животным. Он был разумным существом. Таким же, как она. Пришел Зо’ор. Он неодобрительно покосился на ее покрасневшие глаза и тихо произнес: - Это не стоит слез. Соня отвернулась. – Переживаешь из-за всякой ерунды, - фыркнул он. Женщина угрюмо смотрела в стену. Тогда тейлонец завладел ее ладонью. И, добравшись до ее восприятия, показал ужасную картину гибели целой планеты. Соня, задыхаясь в маске, попыталась выдернуть руку. Зо’ор не позволил ей сделать этого. "Смотри и запоминай. Даже этого никто не оплакивал…" "Я не верю тебе…" Он пристально посмотрел ей в глаза. И в этом взгляде была боль… "Страдали молча, многие века. И страдают до сих пор…" "Откуда ты знаешь?" "Это была моя родина…" Соня зажмурилась. Монитор над койкой тревожно запищал. Зо’ор крепче сжал ее руку. Его охватило упоение яростью. "Мы никогда не простим своих врагов…" Новые образы были еще ужаснее. Война, бесконечная война, разрушения и смерть целых народов… Соня согнулась пополам, прижав свободную руку к груди. Монитор надрывался. Неожиданно рядом возник Мит’гаи. - Прекрати! Ты убьешь ее! Зо’ор, опомнившись, резко оборвал поток откровений. Тут его сознание затопило… сострадание. Этого Зо’ор никак не ожидал. "Кому?" – взвился он. – "Кому ты сочувствуешь?! Нам или нашим врагам?" По ее щекам потекли слезы. "Всем вам…" - сокрушалась она. – "Вы все по-своему несчастны…" Зо’ор вспыхнул лиловым светом, бросил ее руку и быстро вышел. Всхлипнув, Соня обратила взгляд к Мит’гаи. Целитель смог почувствовать через Зо’ора, чем тот поделился с Соней, и какими эмоциями ответила она. И теперь он смотрел на нее так, словно видел в первый раз. Не говоря ни слова, он медленно приблизился, протянул руку и вытер ей слезы. *** Позже Зо’ор пришел снова. - Ты успокоилась? – спросил он неожиданно мягко. Соня спокойно кивнула. - Мне не надо было так нагружать тебя этим. Но и ты не должна жалеть о том, чего уже не изменишь. Внезапно она сама протянула ему ладонь. "У тебя есть хоть одно хорошее воспоминание?" "Вряд ли хоть одно из них попадает в разряд того, что ты понимаешь под этим…" И вдруг она ясно увидела… себя. И его беспокойство. И сожаление о недавней ярости. "Я, наверное, показал тебе слишком много… Больше, чем следовало." "Подозреваю, что и это – далеко не все." Он испытующе смотрел ей в глаза. "Но… ты не стала меня ненавидеть…" "За что? Мне ты не сделал ничего плохого. Почему я должна ненавидеть за других? За компанию? Или просто потому, что так следует? Это лицемерие…" "Ты теперь многое знаешь…" "Кто я такая, чтобы судить вас?" Зо’ор растерялся. "Так не бывает... Или тебе все равно?" Он знал, что это не так, но… как же тогда? "Жалость… Сострадание… Зачем ты позволяешь себе слабость? Это делает тебя уязвимой и причиняет боль." "А причинять боль другим, пытаясь заглушить свою – это сила?" Удивительно. Она была абсолютно спокойной. В глазах ее было тепло… и ласковая усмешка. И в эту минуту он внезапно осознал, что Соня гораздо сильнее его самого. Слезы не были слабостью. Они очищали ее душу от боли, как летний дождь смывает пыль с листьев. Ее психика имела гораздо более надежную защиту. Соня умела жить в мире с собой. Она умела любить и прощать. В том числе и себя. Несмотря ни на что. Она любила жизнь, какие бы сюрпризы та ни преподносила. *** - Сюрприз! Трое волонтеров – два парня и девушка – ввалились к Соне с букетом цветов. - Наконец-то нам позволили тебя навестить, - воскликнула Келли. Люк повертел в руках кислородную маску. - Так вот, чем тебя мучили. - Только что сняли, - прохрипела Соня. Прокашлявшись, сказала: - Как здорово, что вы пришли. - Да уж! – усмехнулся Сэм. – Попробуй, прорвись через такой заслон. - Да ладно, я все равно не могла говорить… - А слушать? - Ну, что ж поделаешь… Рассказывайте - что у вас новенького? Келли весело защебетала. Парни расселись на койке и, бесцеремонно перебивая друг друга, рассказывали последние хохмы. Соня закатывалась от смеха, держась за грудь. Такую картину и застал Сандовал. Волонтеры притихли и потянулись к выходу. - Ну, пока. - Выздоравливай. Ребята испарились. Сандовал поинтересовался у нее: - Похоже, вы идете на поправку? Соня с довольным видом откинулась на подушку. - Да, и собираюсь домой. - Домой? Не сходите с ума. Я сообщу вашим родным, где вы. Она весело наморщила лоб. - Рональд, не суетитесь. Моя семья пребывает в блаженной уверенности, что я участвовала в соревнованиях по биатлону, заняла второе место и в настоящее время усердно отмечаю победу. Вы хотите разрушить их иллюзии? – Она устроилась поудобнее. - Валяйте, расскажите им, что я месяц жила одна в тайге, между делом изгоняя призраков; что на меня охотился убийца. И как я прыгала от него из окна седьмого этажа в тейлонский шаттл, пилотируемый Главой Синода. И что теперь я валяюсь на больничной койке на космическом корабле-носителе, попутно закалывая скальпелем взбесившихся джаридианцев… Давайте, Рони, давайте… Вам заботливо пригласят санитаров. Сандовал усмехнулся. - Но это не более странно, чем бесследно пропасть на несколько дней, как вы говорите, отмечая победу, а потом вдруг заявиться… в бинтах. - Бросьте, Рональд… Чего только не может случиться с русским человеком… Особенно, когда есть повод. На лице агента было написано удивление. - Вы говорите об этом так спокойно, будто в вашей жизни это обычное дело. Чертики заплясали в Сониных глазах. - А если и так? Вы меня из-за этого разлюбите? Закатив глаза, агент пробормотал: "С кем я связался?.." и повернулся к выходу. - Ау, Рони, - окликнула Соня. – Чего приходил-то? Вопрос остался без ответа. - Ну вот, - пожаловалась Соня букету. – Всех разогнал, и сам ушел. Еще один эгоист… - Я хочу домой, - заявила Соня. - Не рано ли? – спросила доктор Белман. – Вам надо лежать. - Лежать я могу и дома. В родных стенах. Белман пожала плечами. - Что ж. Держать здесь насильно вас никто не собирается. Вы не ребенок, опасность осознаете. Соня кивнула. - У меня там рядом есть прекрасный врач. Так что буду под присмотром. - В таком случае, можете уйти хоть сейчас. - Замечательно. Соня встала на ноги, расправив плечи, сделала несколько шагов. - Ноги держат. Значит, ухожу. Белман взяла что-то с полки. - Это вам, на память. В руку Соне лег кусочек свинца. Пуля, едва не оборвавшая ей жизнь… - И что мне с этим делать? На шею повесить? - Что хотите. Можете выбросить. Соня повернулась к доктору. - Спасибо вам за все, что вы для меня сделали. Белман улыбнулась. - Сегодня Мит’гаи вдруг ни с того ни с сего впервые похвалил меня. - Да что вы? Он, видимо, после вчерашнего понял, что не стоит откладывать то, что давно следовало сделать. Жизнь – штука непредсказуемая… Доктор помолчала немного и тихо произнесла: - Вы предотвратили ужасную ошибку… Месть за нее стоила бы многих жизней… Соня отвела взгляд. - Мне кажется, вы преувеличиваете, - ответила она. – Лично я предпочла бы об этом забыть. Она потянулась за глобалом. - Люк, меня выписывают. Проводишь? *** Поддерживаемая Йохансеном, Соня дошла до мостика. В коридоре перед входом они встретились с Сандовалом. - Зачем вы встали? – спросил он. - Я уже собралась домой. Доктор Белман отпустила меня. Агент посмотрел на Люка. - Вы можете идти, Йохансен. Люк бросил на него недовольный взгляд и, быстро попрощавшись, зашагал прочь. - Я отвезу вас, - сказал Сандовал. - Хотите сплавить меня? – ехидно улыбнулась Соня. – Втихаря? - Я всего лишь предложил проводить вас домой, - сухо ответил агент. Вспомнив что-то, она полезла в карман. - У меня для вас есть маленький сувенир. В память о том, как вы почти освободились от меня. Она подбросила свинчатку на ладони. Сандовал посмотрел на пулю, потом Соне в глаза. Взял ее руку и своей рукой закрыл ее пальцы в кулак, спрятав в нем кусочек металла. - Оставьте это себе. Помните о своем везении… и о том, что я вовсе не желал вам смерти. Он повернул ее руку тыльной стороной вверх и… поцеловал. - Рональд… - растерянно протянула Соня. Когда он снова взглянул на нее, лицо его вновь было непроницаемым. - Я должен идти сейчас, но через полчаса я освобожусь и отвезу вас. Соня перевела взгляд за его спину. В ее глазах промелькнуло уже знакомое выражение. Сандовал не оглянулся. Он и так знал, кого она там увидела. - Агент Сандовал, - скрипучим голосом произнес Зо’ор. – Вы, кажется, шли по делу? Соня с легкой улыбкой наклонила голову. - Идите, Рональд. Дело прежде всего. *** - Почему ты решила уйти именно сейчас? - У нас сейчас глубокая ночь. Часа четыре… Все спят. Шаттл не привлечет много внимания. Зо’ор обернулся. - Я сам отвезу тебя. - Один? - Там мне некого опасаться. Соня пожала одним плечом. - В принципе, да. Через десять минут челнок уже сел на улице возле ее дома. Улица была абсолютно пустынной, окна темными. - Ну вот, - усмехнулась Соня. – Тут сейчас можно отряд волонтеров высадить и промаршировать с песней – никто не заметит. Она повернулась к тейлонцу. - Не провожай меня. Лети обратно. - Ну уж нет. Я хочу посмотреть… - Ладно, но я подожду здесь, пока ты не вернешься в шаттл. Мало ли что… Зо’ор, с любопытством озираясь, шагнул вслед за Соней в темный дворик. - Так вот, где ты живешь? - Пока еще, - уточнила она. – Но это ненадолго. Зря я, что ли, в избушке месяц парилась… На первом этаже, из распахнутой форточки, гремела музыка. Соня бросила взгляд на светящееся окно. - Опять эта любительница советского ретро… Как всегда, ночью и на всю катушку. Музыка на мгновение умолкла, но тут же полилась новая песня. Узнав мелодичное вступление, Соня грустно улыбнулась: - Зо’ор, а песня-то эта отчасти про тебя. Точнее, про все ваше племя. Тейлонец хмыкнул. Но, заметив, что Соня не шутит, невольно прислушался. "Ледяной горою айсберг из тумана вырастает, и несет его теченье по бескрайним, по морям. Хорошо тому, кто знает, как опасен в океане… айсберг встречным кораблям…" - Хорошо тому, кто знает… - задумчиво повторила Соня. – Я узнала, но лучше мне не стало. - Ты же знаешь, что для тебя я не опасен, - произнес Зо’ор. - Да разве речь обо мне, - пробормотала она. – Я всего лишь пассажир… Она шагнула вперед и уткнулась лбом в его плечо. Он прижался щекой к ее макушке. Так они и стояли, прислонившись друг к другу в темноте – голова к голове, рука к руке, словно собравшись танцевать… Зрение Сони точно раздвоилось на внешнее и внутреннее. Внешним зрением она любовалась мерцающей в темноте рукой тейлонца, внутренним – чередой образов, отражающих все события их трехнедельного знакомства глазами Зо’ора. Ее рассмешило то, какой он видел ее вначале. Одновременно она удивилась – всего-то три недели… А кажется, что прошла целая вечность… Словно до момента их встречи она жила в совсем другом измерении, совсем другой жизнью. Еще немного – и она вернется обратно… Хрипловатый, эмоциональный голос певицы вопрошал пространство: "Кто ты - горе или радость? То замерзнешь, то растаешь. Кто ты – ласковое солнце или мертвый белый снег? Я понять тебя пытаюсь - кто же ты на самом деле…" Соня со вздохом отстранилась: - Ладно, Зо’ор. Прощаться не будем – а то это уже становится плохой приметой. - Я и не собираюсь прощаться с тобой. Мы еще встретимся. - Надеюсь, повод для этого теперь будет получше. - Я тоже на это надеюсь. - Тогда – до свидания. - До свидания, Соня. Тейлонец побрел к шаттлу. Мелодия неслась следом. "Ты уйди с моей дороги или стань моей судьбою. Протяни навстречу руки и поверить помоги, что любовь моя сумеет примирить меня с тобою, и растает этот айсберг, это сердце без любви…" Зо’ор посмотрел в ночное небо. Сотни погибших миров дарили Земле свой равнодушный свет. КОНЕЦ.
Другие материалы по теме
| 
