***
— Ну, что, с…ки, не ждали?
Я с оглушительным воплем совсем не по-тейлонски ворвалась в Медблок в надежде подразнить нашего консервативного Целителя, но застала там только Тан'наи и Зо'ора. И сразу обратила внимание, что невинные голубые глазки моей тейлонской подруги подозрительно блестят. Вскоре мои подозрения подтвердились.
— Угощайся, — гостеприимно указала она на мертвецки пьяного волонтёра, который валялся на кушетке в позе курицы-гриль. Состояние опьянения было настолько глубоким, что эмоции бедняги мгновенно отобразились во мне.
— Есть ещё порох в пороховницах и спирт в лаборатории! — торжественно провозгласила я.
— Мит'гаи пустит нас на опыты, — с притворным ужасом вздохнул Зо'ор.
— И что покажет данный опыт? — поинтересовалась его очаровательная супруга.
— Что особи, достигшие совершеннолетия, неисправимы, — предположила я. — Только это ясно и безо всяких экспериментов. И, в конце концов, у многоуважаемого Целителя нет повода для беспокойства — с нами трезвый, как лабораторная колба, Глава Синода, которому в его положении лучше не злоупотреблять эмоциями пьяных волонтёров. Твой муж не позволит нам буянить, если только мы не решим взорвать Белый дом — быть может, он сочтёт сей акт возмездия целесообразным.
— Сам не знаю, как у меня получилось, — смущённо опустил глаза Зо'ор, нежно касаясь своего живота. — Я думал, это произойдёт с Тан'наи. Все знали о моём бесплодии…
— Смертный не может ничего знать наверняка — на всё воля Аллаха, — ободряюще улыбнулась я. — В следующий раз и до Тан'наи дойдёт очередь. А пока, дорогой мой, придётся тебе забыть о своих набегах на полицейский участок — ищи другое место для применения своего художественного дара. Тем более, он был отремонтирован на деньги, честно похищенные твоим родителем у мистера Дорса.
— Лучше бы вы тогда похитили самого Дорса… — мрачно усмехнулось неординарное дитя моего инопланетного мужа.
— Бессмысленное действие, — возразила я. — В денежном эквиваленте он не представляет никакой ценности — не хватит даже на опохмёлку для нашего «донора».
Я посмотрела на бесчувственного волонтёра — это ж надо было так упиться! Как только Зо'ору удалось не нахвататься от него…
— Я его не поила, — перехватила мой взгляд тейлонка.
— Да, только подсказала, где можно напиться, — поддел её супруг.
— Не подсказала, а намекнула, — обиженно уточнила Тан'наи.
— Что ты родной жене чуть ли не вивисекцию шьёшь? — возмутилась я поведением своего тейлонского пасынка. — Зная волонтёров, могу сказать, что он и без её подсказки нашёл бы, где нажраться до зелёных чертей. У меня иногда создаётся впечатление, что они научили Носитель генерировать этиловый спирт.
— Зелёные черти — это джаридианцы? — уточнил Зо'ор. Я с подозрением взглянула на будущего родителя — неужели, всё-таки хлебнул чужого хмеля? Но тейлонец не выглядел захмелевшим.
— Зелёные черти — это глюки, — пояснила я. — Первые признаки белки.
— Знаешь, Хади, наверное, тебе уже хватит, — с тревогой посмотрела на меня Тан'наи.
— Я имела в виду не ту белку, которая живёт в лесу, а белую горячку, — едва сдерживая смех, пояснила я.
— Это на Земле пьяным волонтёрам могут мерещиться черти, а на Носителе — джаридианцы, — как обычно, принялся настаивать на своём Зо'ор.
— Да хоть звероящеры в скафандрах! — не стала спорить я. — Кстати, о джарах… Мне бы пообщаться с кем-нибудь из наших военнопленных. Это возможно?
— Зачем тебе с ними общаться? — пристально взглянул на меня Глава Синода своими пугающе яркими глазами.
— Мой ребёнок выбрал военную касту, — ответила я, выдержав этот взгляд. — Хочу знать, что представляют собой те, с кем придётся воевать Ма'ири — каково их мировоззрение, ход мыслей? Быть может, получив ответы на эти вопросы, я смогу помочь ей советом.
— Хорошо, я предоставлю тебе такую возможность, хоть и не вижу в этом смысла, — согласился Зо'ор. — Кстати, Т'тан очень доволен успехами Ма'ири — говорит, что у него давно не было столь способных учеников.
— А как твой воспитанник?
— Ха'ад задаёт столько неожиданных вопросов… — во взгляде молодого тейлонца промелькнула грусть. — Благодаря нему я понял, сколько у меня пробелов в знаниях. Можно сказать, мы учим друг друга. Мне так стыдно…
— Не вижу ничего постыдного в умении признавать свои ошибки и исправлять их, — я ласково потрепала инопланетного акселерата по плечу.
— Синод возлагает на него большие надежды, — видно было, что Зо'ор гордится своим учеником. — Похоже, он унаследовал от Да'ана то, что люди называют обаянием.
— Ценное свойство для политика, — согласилась я.
— Видела бы ты, как на Ха'ада смотрят волонтёры обоих полов, — подмигнула мне Тан'наи. — Даже подарки ему дарят в виде искусственных животных.
Последняя фраза меня поставила в тупик. Искусственные животные? Наверное, мягкие игрушки, догадалась я. Что ж, тейлонцам трудно понять, для чего предназначен сей совершенно бесполезный с их точки зрения предмет.
В этот момент запирающая мембрана поднялась, и в лабораторию ввалилась великолепная четвёрка — Да'ан, Бонни и двойняшки. В высоченном тейлонце ростом почти с Зо'ора я с трудом узнала свою «дочурку» и с удивлением отметила, что чертами лица она отдалённо напоминает меня. Хвала Аллаху, не сутулится — осанка у неё, как и подобает военному, отличная. Правда, теперь я уже не совсем уверена, что это «она» — женственности в облике моего ребёнка поубавилось. Зато появилась спокойная уверенность и грация дикой кошки. Ха'ад пошёл в Да'ана — среднего роста, ладно сложенный, с таким же завораживающим взглядом. Вместе с тем, в его облике и манерах ощущалась внутренняя сила, даже некоторая жёсткость — возможно, сказывалось влияние Зо'ора. Что ж, не самые худшие качества при нашей жизни. К тому же, они присущи и нам с Да'аном — ему было, в кого удаться. Бонни сиял, как новенький цент.
— Ко мне один старшеклассник начал приставать — пытался на бабло раскрутить. Я Ма'ири пожаловался — он явился в школу и в два счёта его построил. Теперь меня все боятся, — похвастался сын. Вот, и Бонни воспринимает Ма'ири как «братика», а не как «сестричку».
— Как же ты его построил? — поинтересовалась я. У меня самой язык не повернулся обратиться к молодому военному в женском роде.
— Сказал, что раз уж него так много свободной энергии, нужно направить её на благо общества, — невозмутимо пояснил воспитанник Военного Министра. — Потребовал у обслуживающего персонала ведро и тряпку и заставил вымогателя драить лестницу. Директриса школы осталась довольна моими методами воздействия — даже попросила приходить почаще. Бонни рассказывал, она теперь мною всех хулиганов пугает. Так и говорит: «Вот позову тейлонского брата Бонапарта, будете знать!»
— Садюга! — рассмеялась я.
— Они в военной касте все такие, — подал голос Ха'ад и чудом увернулся от подзатыльника.
— И в кого эти двое уродились? — возвёл очи к небу Да'ан.
— В нас с тобой, — улыбнулась я. — Если у родителей в заднице шило, то у детей оно будет вдвое длиннее.
— Интересная генетическая закономерность… — хлопнула глазищами Тан'наи.
Я обвела взглядом моё многочисленное дружное семейство и в очередной раз почувствовала, как это хорошо — быть дома. Там, где тебя ждут, любят и не забывают ни на минуту. Я обняла Да'ана за талию и привлекла к себе, не встретив протеста. Он светился от счастья, глядя на Зо'ора и Тан'наи, трогательно прижавшихся друг к дружке. Мне тоже отрадно было смотреть на эту пару. Я знала, что ребёнок Зо'ора придёт в этот мир с любовью. Долгожданное дитя будет окружено заботой и, быть может, сумеет избежать тех ошибок, которые некогда совершил его родитель…
— Скажи, рожать — это больно? — спросил у меня Зо'ор, улучив момент, когда все были поглощены обменом новостями.
— Как тебе сказать… Боль, конечно, присутствует, но её заглушает счастье от осознания того, что Всевышний дал тебе возможность подарить миру маленькое чудо.
— Хади, мне немного страшно, — признался мой тейлонский пасынок, вдруг ставший серьёзным. — Только бы с моим ребёнком всё было в порядке…
— Ему ничего не грозит, потому что у него есть любящие родители и целая свора прочих родственников, — попыталась я успокоить Зо'ора, но его тревога была мне понятна.
— Как ты думаешь, я смогу стать для него хорошим родителем? — с надеждой спросил Глава Синода.
— Ты станешь им — даже не сомневайся.
Я с теплом смотрела на долговязого тейлонца, имевшего репутацию самодура, и видела, как сильно он изменился за последнее время. В нём появились и мудрость, и деликатность, и умение заботиться о своих близких. «Поистине, любовь творит чудеса», — подумала я. Увиденное ещё больше укрепило меня в мысли о необходимости вернуть нашей расе мир. Нашей — потому, что я ощущала себя частью Сообщества. Но не ценой будущего другой расы, которую я также считала своей. Мой муж стал первым из тейлонцев, кто это понял. Почему-то я была уверена, что понимание недопустимости принесения в жертву человечества пришло и к Зо'ору. На крови не построишь мир — история знает массу примеров, подтверждающих эту простую истину. Я была рада тому, что обрела союзника в лице Главы Синода. И чувствовала: все мы стоим на пороге новой жизни. Как часто нам доводится долго и мучительно искать свет в конце собственноручно выстроенного туннеля… Та не проще ли взорвать его к Ша'бриному родителю и впустить в свой внезапно расширившийся мир поток ослепительного света — света Любви?